Он открыл рот и продемонстрировал отсутствие зубов.
— Ладно! — Афрозаяц попытался унять дрожь в коленках. — Точно у тебя зубов нету?!
Отшельник ещё раз показал свой рот.
— Значит нету зубов?! — окончательно успокоился заяц. — А у меня есть! Во!
Он угрожающе оскалился:
— Так что держись подальше! А то — как цапну!
Заяц повернулся к Отшельнику спиной и запрыгал прочь.
— Эй, приятель! — окликнул его уж. — Тебе бич-то нужен?!
— Ну? — заяц остановился.
— Я буду бичом, — вздохнул Отшельник. — Все-таки лучше, чем очковой коброй.
— Ладно! — подумав, согласился заяц. — Совы не боишься?! Ладно! Он обмотал ужа вокруг туловища и завязал на "бантик":
— Не туго?
— Ничего! — просипел Отшельник, с трудом ворочая головой. — Сойдёт!
— Только если встретим сову, — предупредил Афрозаяц, — ты её сам будешь сечь.
А сова Сплюшка безмятежно храпела в своем дупле, даже и не подозревая о тех передрягах, что ожидали её в самом ближайшем будущем.
Причина одной из них заключалась в бандероли, доставленной английским почтовым голубем на адрес Морской свинки.
Голубь приземлился на огороде и положил бандероль перед собой.
— Я есть почтовый служащий, — отрекомендовался голубь. Его появление осталось незамеченным.
Морская свинка металась по огороду, а грач Сажа описывал над ней зловещие круги. По крайней мере, так показалось англичанину. Но, будучи джентльменом, голубь решил не вмешиваться.
— Левее! — кричал Сажа. — Ещё левее! Теперь — осади назад! Точно следуя указаниям грача, Морская свинка осела на землю и вытерла жокейкой пот.
Накануне она обвинила Сажу в том, что тот всучил ей фальшивую косточку. А грач сослался на плохие климатические условия. Дескать, апельсиновые мячи созревают только в солнечных местах. И взялся лично руководить посадкой.
День, как назло, выдался пасмурный. Солнце то и дело скрывалось за тучами. В поисках солнечного места свинка вытоптала почти все грядки.
— Кто есть Морская свинка? — спросил англичанин.
— Козырёк у тебя хороший! — Сажа с завистью разглядывал жокейку. — Червей удобно копать!
— Тут есть маленький посылка! — не дождавшись ответа, голубь кивнул на бандероль.
— Это кто? — Морская свинка, наконец, обратила внимание на почтальона.
— Ты кто? — спросил Сажа.
— Я выполнять свой долг! — голубь высокомерно поглядел на грача. — Я есть джентльмен!
Он сдержанно откланялся и, расправив крылья, взял курс на Британские острова.
— "Есть, есть"!... — передразнила его Морская свинка. — Самим есть нечего!
Она обнюхала бандероль и сорвала обёртку.
— От моего дяди, — сообщила она. — Йоркширского борова. Внутри посылки находился странный предмет, изогнутый в виде буквы "Г".
— Бумеранг, — сразу определил Сажа. — Им бори-гены дичь сбивают. Меня на Юге чуть по ошибке таким не сбили.
— Дядя мне однажды гарпун прислал, — свинка попробовала бумеранг на зуб. — Тогда я и решила пойти в матросы.
Дядя Морской свинки уже многие годы служил старшим охотником при дворе её величества английской королевы. Но родственников помнил. Он был умён. А умный боров не забывает, что произошёл от простой свиньи.
— Если с бумерангом охотятся на дичь, — подумала вслух Морская свинка. — То, уж я думаю, с ним охотятся и на дички.
Дичками в лесу называли дикие яблоки. Свинка их любила. Особенно в печёном виде.
Вот почему, закончив дело с посадкой апельсинов, она отправилась на охоту. В качестве оруженосца она решила прихватить с собой мышонка Серафима.
А Серафим чувствовал себя довольно скверно. Он уронил на карту звёздного неба стакан молока. В правом нижнем углу образовалось белое пятно. Это пятно впоследствии получило название Млечный путь.
Такой поступок требовал примерного наказания. И Серафим встал в угол.
— Ты дички ешь? — спросила Морская свинка, заглядывая в комнату.
— Ем, — мрачно изрёк мышонок. — Вот стою, как раз, ем дички. Свинка пропустила шутку мимо ушей.