Мне пришлось застыть на секунду, так как я услышал женский голос. Он принадлежал Кате, моей Богом посланной жене, правда, без моего уведомления. Выйти или нет? Она говорила громко и четко.
– Где его носит? Я больше часа его жду.
– Он вышел ненадолго. Мы разбираемся в происшедшем.
Тут я решил проверить их реакцию. Включил фонарь, резко раздвинул шторы и направил луч прямо в лицо Екатерины.
– Никуда я не уходил. Вот, весь перед вами. А луч света, дорогая, – это траектория пули. Она вонзится тебе в голову, после чего ее положат на острую решетку камина. Именно так все и происходило. И уверяю вас, что никаких следов на белой стене вы не найдете.
Они оба потеряли дар речи. Я показал им подошвы, носки были белыми.
– Извините, за ботинками мне придется вернуться во двор. Ну что, схема понятна. Могу, конечно, и по стене спуститься, но пойду по лестнице, потом выйду через гараж на улицу, – я показал пульт от ворот, – и сяду в ждущую меня машину.
Тут я заткнулся. Рассказывать о следах от машины и окурках не имело смысла. Один из этих двоих точно связан с убийством, и я мог стать следующей жертвой. Мне просто хотелось им объяснить, что такие преступления легко раскрываются. Достаточно опыта, фантазии и внимания. Правда, не помешает и желание распутать этот клубочек. А вот желания я не увидел даже в глазах генерала Тертышникова. Горбача больше нет, но его деньги остались. Против денег никто воевать не станет. Господь Бог Доллар правит миром, ему можно лишь поклоняться, но не противиться его власти.
– Вы залезли по отвесной стене? – едва выговорил Иван.
– Чепуха. Развлечение для детей. Если бы у следователей было хоть немного фантазии, они могли сделать правильные выводы и от моего алиби ничего бы не осталось. Из ресторана в номер я ушел около двух часов, мог напоить шлюху клофелином и спокойно уйти из отеля через кухню ресторана. На машине сюда можно доехать за час. От ворот до комнаты добираться – пятнадцать минут. Складываем и получаем, что в отель я вернулся около четырех.
– Но через кухню не выйти, – быстро сообразил Иван.
– А ты на кой черт всю ночь сидел в холле. Не мог на минуту отвлечь портье? Холл можно прошмыгнуть за полминуты и улечься в постель. А утром опять всех удивить своим лоском. Плюс звонок на ресепшен, завтрак в номер, выписка из отеля. Любое алиби можно пробить насквозь. Это всего лишь тонкая корка льда, а не бронированный щит. Для возвращения в номер даже ты был не нужен, Иван. Можно залезть через окно в туалет первого этажа, что рядом с рестораном, кондиционеры там не работают и окна приоткрыты. Я всегда вижу больше остальных. Вся моя жизнь – поиск лазеек. Хобби у меня такое. У тебя, Иван, два пистолета. Один в кобуре под правой рукой, так как ты левша, а второй, короткоствольный, под правой брючиной прилеплен липучкой к голени с внутренней стороны. О тебе, любимая, я могу рассказать больше. Оно и понятно. Муж и жена одна сатана. Скажу лишь, что под халатом на тебе нет женского белья, и меня это радует. Иди в спальню, я скоро приду, лишь ботинки заберу. Не люблю разбрасываться элегантными вещами.
Немного напуганными взглядами они проводили меня до двери. У носков нет каблуков, и вниз я спустился тихо.
Что ж, спектакль получился удачным. Теперь я был убежден, что Катерина и Иван причастны к заговору против своего злого гения, которого все так ненавидят.
Старик дремал в той же позе. Я двигался очень тихо, но он опять открыл свой левый глаз.
– Вы не пользовались ни одной дверью, значит, опять спустились с третьего этажа.
– Я тебе не верю, Петр Якимыч. Такой слух может быть только у собаки.