— И кто же меня остановит? — процедила сквозь зубы принцесса. За ее спиной поднялся и закружился в урагане вихрь истинного мрака.
Он поднял пыль со площади, заиграли внутри таинственные искры. Часть учеников побежала к Академии, так как сила грозила либо отбросить их, либо вобрать в себя.
Явление разрасталось за миллисекунды.
— А что, если это буду я?
Все обернулись на яркое свечение позади расступившейся толпы. Вдалеке, ближе ко входу в академию, открылся сияющий, излучающий приятное тело портал. Оттуда вышел человек в потертой мантии. Он скинул с себя капюшон и всем изумленным лицам открылась добродушное старческое лицо.
Из уст принцессы вырвался странный, глубинный выдох. Ресницы на веках затрепетали, Асмодей не успел опомниться, как тяжеловесным шагом девушка двинулась мимо. Сначала она шла, покачиваясь, словно опьяненная, но по мере приближения шаги ее ускорялись.
Лилайла побежала и упала прямо в руки незнакомца. Он обнял ее, прижал к себе и улыбнулся чисто и согревающе. Из глубины души вырвались судорожные рыдания, искренние как у ребенка, но глубокие как у мудреца. Все были очарованы светлым стариком, и теми рыданиями, которые он вызывал. Девушка хваталась за его плащ, с черных ресниц капали крупные слезы, она утопала в незнакомце, словно то был ее родной отец.
Лайлэн, Вилькес, Врарисэль — братья были шокированы той любовью, от которой не получили и сотой части. Мильен и Хриз тоже кинулись к старику, едва им удалось прийти в себя после внезапных тяжелых переживаний.
Асмодей замер, морщинка прорезала его задумчивый лоб, он внимательно изучал то, чего никогда ранее не видел — искреннюю любовь к родителю. Странная сторона жизни открылась для него. Почему-то все его прежние игры показались крайне ничтожными по сравнению с тем, что являл собой то, что он видел сейчас.
Конечно, все быстро поняли, кто этот загадочный темный.
— Я боялась, что вы там умрете! — со слезами на глазах призналась Лилайла, все еще не желая отпустить старика. — Что было бы, если бы я потеряла вас!? Вы себе представляете?
Старика трогали нежные слова детской любви, он улыбался им по-отечески. Мильен и Хриз обняли обоих и так они бы долго стояли, если бы не прорезался спокойный требовательный голос Язки-мри:
— Отпустите же меня. Мне нечем дышать!
От него так резко отступились, что он рассмеялся.
— Глупцы! — засохшая коряга ударила каждого по голове. — Неужто думали я помру там?! Как быстро видать хотите со мной расстаться.
Врарисэль приблизился, когда сестра и ее друзья уже успокоились, вытерли слезы и рассмеялись в ответ.
— Простите, Великий Учитель, но что же с Мейрибом? Я старший сын Владыки, Врарисэль Асдриэр дэр Сатис.
Чистые голубые глаза уставились на него с любопытством.
— А что с Мейрибом? — наивно поинтересовался старик. — Я уже всех оттуда вытащил. Не знаю правда, когда вы теперь найдете ваш замок, Ваше Высочество, но думаю ваш отец точно с этим заклятием справится.
Даже на сдержанного Врарисэля подобные слова произвели впечатление, не говоря уже о других. Лайлэн, Вилькес, жители Мейриба выдохнули. Лилайла ярко улыбнулась Учителю, так, что некоторых личностей поблизости невольно пробрала ревность.
Глава 33. Надежда или истина?
По утру летал теплый ветер, изредка он прохаживался по затаенным уголкам Академии, в основном посещая сады и площадь. По кругу сада шла дорожка вымощенная мелким камнем, из которой рвались сорняки. Дышать было легко, Академия Темных Искусств еще спала, а двое гуляли, наслаждаясь обществом тишины и друг друга.
— Прошел год, а ты так повзрослела. Юность щедра на опыт и события. Я вижу, как ты изменилась, дочка.
Учитель шел с легкой улыбкой на мягких губах, ставшей частью его души. Лицо, несмотря на морщинки, выглядело свежим и просветленным, в глазах блестел ум и задор. Кристально белые волосы были аккуратно уложены, новый костюм, один из подарков семьи Владыки, был спрятан под тем же помятым плащом.
— Вы будто знали, куда отправлять меня, Учитель. Будто нигде и никогда не могло столкнуться одновременно столько непростых для меня событий.
— И чему же ты научилась?
— Сложно сказать, но я рада, что вы здесь. Нет ни единой души, которой я могла бы довериться, как вашей. Много слов зреет, многое хочется рассказать.
— Начни с чего-нибудь. Прекрасное утро, нас наконец оставили в покое. Академия проснется и с ней просыпается жизнь, а тогда разговор по душам сложно будет ловить.