Наверное, мой испуг выглядит очень красноречиво. И ри-одо это, кажется, забавляет.
— Нет, зверушка. У меня на тебя другие планы, — хищно улыбается он. — Будь безоговорочно предана мне, не болтай без разрешения, и твой язычок останется при тебе. И, кстати, о нём. Раздевайся. Я хочу, чтобы ты меня искупала.
Мне не послышалось? Он хочет, чтобы я его… искупала? Как-то это слово к очищающим кабинкам, к которым я уже привыкла, не особо применимо. Может, имеется в виду настоящая ванна? С водой?
И причём тут мой язык? В голову такие глупости приходят, что лучше об этом даже не думать. Целее нервы будут.
Отвлекая себя мыслями о том, как приятно бы было окунуться в настоящую тёплую воду, я стягиваю с себя тунику. И всей кожей чувствую на себе немигающий взгляд ри-одо.
— Грациозней, зверушка. Ты должна быть усладой для моих глаз, — криво усмехается хозяин.
Издевается? Попробовал бы он двигаться грациозно, когда от голода шатает. Хотя, его это наверняка не волнует. А меня вот очень. После купания обязательно попрошу еды. Сейчас он вряд ли согласится ждать, пока я поем.
Но штаны я всё-таки стараюсь снять более плавно. Раз уж приказал. А после… зябко поёжившись, шагаю к самому ри-одо, стараясь не думать о своей наготе. Что он там не видел?
Надо теперь и его раздеть. Знать бы ещё, как.
Ни пуговиц, ни молний, ни кнопок, ни каких-либо других застёжек, привычных мне, я при беглом осмотре его то ли кителя, то ли мундира не замечаю. И где сходятся полы этого инопланетного одеяния, я тоже понимаю далеко не сразу, потому что эта линия почти незаметна. Даже плотно прилегающий к шее воротник выглядит сплошным. Предположив, что начинать нужно от плеча, тянусь к мужчине.
— Ты долго ещё собираешься возиться? — раздаётся над моей головой раздражённый голос ри-одо, заставив меня нервно вздрогнуть.
— Простите, — пищу перепугано. — Я пытаюсь разобраться.
И, ухватившись за наконец-то обнаруженный верхний край полы, дёргаю его в надежде понять, что делать дальше.
Но ничего не происходит.
Потеряв терпение, мой хозяин внезапно перехватывает мою руку.
— Проведи пальцем вот так, — заставляет меня провести подушечкой указательного по едва заметной кромке гладкой плотной ткани от его нижних рёбер до плеча. И линия стыка сразу становится чёткой и раздельной. — Теперь снимай. Потом попросишь пусть безымянный покажет тебе, как обращаться с моей одеждой.
Дальше дело идёт гораздо проще. Поставив себе задачу, я даже на время забываю о своём страхе перед этим мужчиной.
Мундир я легко снимаю. Разглаживаю и кладу на… кресло, наверное. Под ним обнаруживаю сорочку из мягкой белой ткани, которую можно стянуть просто через голову. Что я и делаю, попросив высоченного ри-одо сесть и поднять руки.
И только, когда отстраняюсь, аккуратно складывая снятую с него вещь, чтобы отложить в сторону, понимаю, что мой хозяин теперь сидит передо мной обнажённый по пояс. А я так и вовсе голая стою. И моя грудь находится совсем рядом с его лицом. И голодный взгляд чёрных глаз ри-одо прикован к моим соскам, сжавшимся в тугие горошины от холода.
Он подаётся ко мне. И внезапно проводит языком по правой груди, задевая вершинку.
Я рванно выдыхаю, широко паспахнутыми глазами таращась на него. Щёки начинают гореть. Влажная горошинка отзывается ноющим чувством, сжимаясь ещё сильнее. От холода. Точно от холода.
А ри-одо уже проделывает то же самое с левой грудью.
— Продолжай, — велит лениво, усмехаясь и откидываясь на локти на подобие широкого дивана, куда соизволил сесть по моей просьбе. Явно любуясь делом… рта своего. Эстет, блин.
Сглотнув, я опускаю взгляд с его лица ниже.
Глава 11
Мой хозяин… красив. Действительно красив. Даже по человеческим меркам. Наверное, в этом плане мне повезло. Возможно, будет легче… исполнять все его прихоти.
У него мощное, гибкое тело. Мышцы не бугрятся, как у качков, но напоминают стальные канаты под белой кожей. Узор из чёрных линий с шеи спускается на ключицы, грудную клетку, мускулистый живот. Более чёткими линиями расходится на широкие плечи и оплетает рельефные руки до самых запястий. Длинные, крепкие ноги обтянуты чёрными штанами.
Но что больше всего против воли притягивает мой взгляд, так это весьма внушительный бугор у него в штанах.
Приходится напомнить себе, что он дал мне приказ. Я должна раздеть его до конца. То есть наклониться, как-то расстегнуть пояс штанов, стащить их… а там…
Представив, как это всё будет выглядеть, я ещё сильнее заливаюсь румянцем.
О боже. Вот даже представить никогда не могла, что первый мужской, обнажённый… агрегат, который увижу вживую, будет инопланетным.