— Нет, никакого принуждения не было, — произнесла я. — Соперничества или ревности тоже не присутствует.
— Но подобное невозможно! Мама — простите, не могу сказать ее имени — настаивает, что нужно выбрать одного, иначе лишусь двоих сразу. А я не хочу одного, мне двое нравятся… очень сильно нравится, что сердце болит, стоит подумать, что кого-то из них не будет больше в моей жизни. Да, это эгоистично, тем более они друг с другом плохо ладят, дрались пару раз из-за меня. Я потому к вам на работу устроилась, чтобы посмотреть, узнать, как сделать нужную метку, как их утихомирить… Мне не нужна обычная свадьба, она кажется лишенной глубины, ограничивает ведьму, запирает ее силу, которой нужен выход в новом даре. Поэтому я хочу себе избранных, хочу так, как у вас. Я плохая, да? Вы простите меня? Просто не могу так больше. Я двоих люблю-юу-у-у, — зарыдала она в голос, а я подалась к девушке, подняла с колен, усадила в ближайшее кресло.
Приятно быть хорошим примером, которому некоторые хотели подражать. Да, в обществе с трудом приняли нашу нестандартную семью, однако высказать осуждение или негатив не решались. Все-таки я сильная ведьма, Грэйчерс. Верховная! Управляла погодой и воскрешала едва умерших — сразу два дара. Оказывается, все зависело от количество связей. Однако почти никто не знал сути моих умений — в народе не принято их разглашать, а ведьмы бережно хранили свои тайны.
— Скажу по своему опыту, с двумя избранными поначалу сложно. Каждый из вас — личность со своими убеждениями и предрассудками. Один может принять связь, а второй отвернуться. И больно будет тебе!
Девушка всхлипнула. Вытерла поданным мною платком слезы.
— Но это того стоит, — добавила я с улыбкой. — Я ни разу не пожалела.
— А как вы их?.. — осторожно поинтересовалась она. — Как сразу двоих? Что сделали?
Я лукаво улыбнулась, неопределенно пожала плечами, не собираясь постороннему человеку рассказывать свою историю. Она только моя, личная. В ней чужакам не место.
— Обратись к Матери, — посоветовала ей. — Приведи двоих, попроси, раскрой перед ней душу.
— Она не отвечает никому.
— Мне ответила.
— Правда?!
— Да.
— Не может быть, — пораженно распахнула девушка глаза, схватила мою ладонь обеими руками. — Вы особенная, миссис Грэйчерс.
— Не льсти мне.
— Нет, правда! До того, как устроиться к вам на работу, я долго наблюдала издалека. За вами, вашими мужьями и детьми. Мистер Дрэйк пугает своим взглядом, кажется, растерзает сейчас, отругает и выбросить за дверь. Но с вами он необычайно мягок. А мистер Лиар — его полная противоположность. Вроде бы улыбается, общается так открыто со всеми, добродушен, располагает, но стоит вам появиться в поле зрения, больше никого не замечает, будто есть только вы и больше никого. Смотрит на вас с таким обожанием, что у меня самой душа начинает петь. Я ведьма, — призналась девушка, — моя семья живет в достатке. Однако я не нашла иного способа, как притвориться горничной, чтобы разглядеть метки на ваших мужьях — была уверена, да и все вокруг, что вы коварная, обманом их заполучили.
Знала бы она правду…
— Нет, я никого не подчиняла. Приведи в храм своих мужчин, обратись к Матери, попроси благословения.
— Она не отзовется мне. Проще все сделать в ночь Всех Сил. Но как? Одурманить и обманом затащить в постель? — расстроилась горничная.
— Это тебе решать. И обман ляжет на твою совесть. Я не советчик в делах сердечных, но выбрала бы открытый разговор и попытку обрести связь через Матерь. А теперь ступай. Ты больше не работаешь здесь.
— Спасибо, — снова сжала она мою ладонь. — Я очень благодарна вам, что позволили увидеть все своими глазами. Теперь сделаю все возможное, чтобы ни от кого из них не отказаться, не буду страдать!
— Иди уже.
Она поклонилась, поспешила покинуть гостиную, но возле дверей остановилась и снова начала кланяться. Говорила про мой светлый пример, желала ясных дней семье, выражала свою радость, что есть на свете ведьмы, на которых хочется ровняться.
Когда девушка все-таки оставила меня, я невольно задумалась над своим прошлым, полным заботы и любви моих мужей, порочных забав, опасных игр, когда нас едва не ловили на горячем. И вроде бы взрослые люди, но в такие моменты адреналин бил ключом, все получалось острее, ярче. Более возбуждающе.
Никогда не думала, что моя жизнь будет настолько красочной.
Вспомнив о словах Лиара, я поспешила на его поиски. На подходе к детской, где спал наш годовалый сынишка Диар, в то время как четырехлетняя дочь рисовала на улице с няней, услышала приглушенный разговор.
— Это что вообще такое? Что за извращение?
— Не так держишь, переверни.
— Лучше не стало. Зачем ему эта штука?
— Это хвост…
— Скорее на пятую лапу похоже или на… гм…
— Ты только не вздумай это при Амелии сказать.
— Я похож на дурака? Она тогда до конца жизни отправит меня в немилость. Нет ну, пятая лапа. И что это за палки спереди?
— Усы.
— Да палки, смотри…
Я вошла в комнату, где двое взрослых мужчин с серьезным видом рассматривали рисунок нашей маленькой дочери. От кого она, неизвестно, потому что похожа на меня. С сыном та же проблема. Мужья пока меня не замечали, а потому продолжали обсуждать все тонкости очередного шедевра Амелии, которая очень трепетно относилась к своим работам.
Шептались. Угадывали, кто нарисован на картине, порой не сходились во мнении и отстаивали свое предположение.
— Это ежик, — приблизилась я к избранным и скользнула ладонями по их плечам.
— Уверена? — усомнился Дрэйк. — Почему лысый?
— Оставил иголочки дома, чтобы жарко не было.
— Я же говорил, — победно улыбнулся Лиар.
— А это тогда что? — поднял вторую картину муж.
— Орел, — ответила я.
— Уверена? — снова не поверил Дрэйк. — Тянет на какого-нибудь ощипанного петуха.
— Орел нырнул за своей парой в жерло вулкана и опалил все свои перышки. Это орел-герой!
— М-угу, новый подвид, — со знанием дела закивал муж.
— Может, пойдем? Какие у вас от меня появились секреты? Я от любопытства и лопнуть могу.
— А этого мы не можем позволить, — сразу подхватил меня на руки Лиар и вынес из комнаты.
Поставил на ноги в коридоре, приобнял за талию и повел к хозяйским покоям, рассказывая на ходу:
— Помнишь, ты сетовала, что в Гиоре не хватает детских площадок?
— Не-е-ет, — не поверила я.
— Да, — закивал появившийся с другой стороны Дрэйк. — Власти города долго отказывались, потому как считали это дело бесполезной тратой средств. Ни прибыли с него, ни повышения представительности столицы. Но Лиар показал верх настойчивости.
— Как только Диар проснется, поедем на открытие, ждут только нас.
— Вы лучшие! — бросилась я обнимать мужей, потому что давно мечтала о парке-аттракционе, где Амелия смогла бы общаться с другими детьми и веселиться.
То, как проходили будни моей дочери, порой нервировало. Да, нам удавалось иногда встречаться с соседскими ребятишками, но это совсем не то, что мне хотелось. За ними бегали няньки, воспитывали ежеминутно, с малых лет прививали манерность и спокойствие. Но ведь это дети! Им нужно резвиться, бегать, смеяться.
И теперь у нас будет место, где все это можно устроить.
— Я счастлива! — сказала искренне, посмотрев сначала на одного, а затем на второго мужа. — Люблю вас безумно!
— Тебе не кажется, что она стала реже это говорить? — повернулся к Лиару Дрэйк.
— Может, баловать меньше стали? — с серьезным видом задумался избранный.
— Не-е-ет, тут что-то другое. Наказываем мало, разнежилась.
— Вот неправда. Клевета! Эй, куда вы меня тянете? Нет, не надо наказывать, я не согласна… — активно запротестовала я, поняв, что меня сейчас ждет. Могла бы сразу сдаться, но так ведь не интересно. Совсем не интересно!