— Без изысков, сынок, — смеясь, бросает за мою спину Бронти, — и как Вам Кора? — он задаёт сразу же вопрос, не давая возможности обернуться к Ньюману.
Я лишь пожимаю плечами, отвечая этим жестом, что не могу сказать о ней что-то определённо. Тем временем Эдриан подходит к нам ближе, протягивая мне бокал с густым красным вином, таким же, как и у него, а Бронти подаёт бокал шампанского.
— За знакомство! — бодро произносит мужчина, чокается только со мной и выпивает золотистый напиток.
Я кручу бокал в руке, не в силах избавиться от подбирающейся всё ближе тревоги, смотрю, как бордовая жидкость поблёскивает в стекле, и что-то внутри противится, не давая пригубить мне напиток. Эдриан отпивает своё вино и, улыбаясь, протягивает мне свой бокал.
— Возьми! — усмехается он и меняет наши бокалы, забирая тонкую ножку из рук. Бронти, глядя на нас, ухмыляется, но не говорит Эдриану ни слова. — За тебя, Андреа! — он залпом выпивает мой бокал вина и ожидает от меня такого же действия.
Мне становится безумно стыдно за свои подозрения, и я касаюсь губами тонкого стекла, делая глоток вина. Знакомый вкус железа и горечи, словно опиум, окутывает мой разум, сама не замечаю, как допиваю вино до конца. Хмель быстро кружится по телу, расслабляя скованные мышцы, освобождая меня от подозрительных мыслей. Когда мой мозг отключается окончательно, я ощущаю, как вдвойне обостряются все чувства: обоняние играет новыми красками, я будто очнулась от векового сна, вытаскивая наружу все спрятанные инстинкты. Во мне взрывается адреналин, погружая все мысли и тело в магическую атмосферу. Мне хочется нравиться всем вокруг и очаровывать их, на долю секунды мне кажется, будто я люблю целый мир, и единственное обострённое желание, что было всё это время во мне, — избавиться от одиночества, что всё это время не давало мне быть самой собой. Я вдыхаю полной грудью воздух, втягиваю его через нос, ощущая тонкий древесно-пепельный аромат, но не могу разобрать и поймать его источник.
— Я спросил о Коре, но… как вам у нас живётся? — вдруг спрашивает Бронти, его голос неожиданно приобретает лёгкость и ненавязчивость, — точнее, у Эдриана и Аиды?
— Спасибо, хорошо, — отвечаю я, чувствуя, как от алкоголя начинают краснеть мои щёки, а по телу порхать стайка бабочек.
— Вы работаете, очаровательная Андреа? — наклоняется ко мне Бронти, и, вторя его движению, я отшатываюсь назад, избегая близости с ним. Странно, почему от Бронти ничем не пахнет и почему я вообще ощущаю только древесный запах?
— Бронти… — тихо кашляет Эдриан, — не смущай её. Не смей! — ещё тише, но угрожающе говорит парень, на что Бронти коротко извиняется передо мной.
— С недавних пор нет. Поменяли директора, а с новым мы не сошлись характерами, — не вдаваясь в подробности, отвечаю.
Эдриан присаживается рядом, наклоняясь всё ближе, и я вдыхаю его аромат, вдруг понимая, — вот он, источник, который притягивает меня к себе! Я задерживаю дыхание, прокатывая по лёгким клубы желанного аромата, и так же, как Бронти водил носом над моей ладонью, я делаю то же самое с воздухом в комнате. Бронти спрашивает меня ещё о чём-то, но я растерянно перевожу на него глаза, ведь ещё минуту назад утратила нить разговора, увлечённая своими глупыми раздумьями и сидящим рядом Эдрианом.
— Не любите подчиняться? — игриво сверкает глазами Бронти и бросает взгляд на мой чокер. — Вам идёт это украшение, — будто невзначай добавляет он.
Я сглатываю и невольно поправляю медальон, который на мгновение сдавливает мне горло. Наблюдаю, как Эдриан поднимается и подходит к столу, перебирая пальцами какие-то бумаги. Я невольно хмурюсь, понимая, что действительно утрачиваю нить разговора, и невольно поправляю волосы, давая себе возможность сосредоточиться.
— Подчиняться начальству нужно, потому что работа — это обязанность. Нужно зарабатывать деньги и на что-то жить, — громче обычного отвечаю я.
— Я не об этом.
Наблюдаю за пальцами Эдриана, что медленно движутся по документам, как он аккуратно расправляет чуть смятую бумагу. Я ощущаю, как покалывает кожа на шее под чокером, будто сейчас Эдриан касается меня. Из фантазий меня вырывает приятный смех Бронти, заставляя снова перевести на него взгляд.
— Вы не ответили на мой вопрос, Андреа.
— Смотря кому и при каких обстоятельствах, — пытаюсь юлить, ведь сама понимаю, что подчиняться я никому и никогда не буду, — кому же я должна подчиняться, мистер Бронти? — немного с напором и вызовом переспрашиваю я, — если вы не о работе.
— Не о работе, дорогая мисс.
— Я знала некоторых женщин, которые бросаются в объятия к мужчинам, растворяясь в них, теряя свою индивидуальность, — я с ужасом вспоминаю моих несчастных сотрудниц, которые целыми днями жалуются на своих мужей: нынешних и бывших, и вижу, во что они превратились, стоило только прогнуться под льстивыми словами, не беру в счёт меркантильных дам, эти уж точно знали, на что шли, и уж их причитания меня порой раздражали и возмущали больше всего. Но перед глазами встаёт моя недавняя знакомая Элис Бёрн, которая выглядит опустошённой от того, что такой говнюк, как Пирс, выбросил её, как ненужную вещь. — Многие забывают о гордости, сэр, позволяя втаптывать себя в грязь, и обращаться с собой, как с собакой, делай то, делай это, — он с интересом всматривается в моё возмущённое лицо, — вместо того, чтобы понимать, что не всё вертится вокруг мужчины, его денег, власти или… — «члена», готова произнести это вслух, но сдерживаюсь, понимая, что говорю с незнакомым мне человеком.
— Непокорная! — смеётся он, его глаза полны восхищения и азарта, он на миг ловит взгляд Эдриана. — Непокорные самые верные! Когда привязываются к своему хозяину.
— Хозяину?! — возмущённо фыркаю я. — У нас не рабовладельческий строй, и люди не собаки, мистер Бронти, — пытаюсь отшутиться, понимая, что произнесла последнюю фразу немного грубо.
Невольно перевожу взгляд на Эдриана. Едва заметная улыбка и изучающие меня серые глаза загораются странным блеском и опасным, но сдерживаемым огнём. Я знаю этот взгляд — он восхищается мной и хочет меня. Я чувствую, как приятный жар, вспыхнувший в моём теле от едва уловимого запаха Эдриана, снова вызывает во мне внутреннюю дрожь.
— Что ж, божественная Андреа, мне пора. Было действительно приятно познакомиться, — он поднимается с места, опустив руки по швам, и не касается меня, только слегка кивает головой, — уверен, это не последняя наша встреча. Мне будет интересно узнать о ваших… хм, как складывается ваша жизнь в новом обществе, — улыбается он.
Я отвечаю ему неоднозначной улыбкой, ведь не уверена, что надолго задержусь у Ньюманов и вряд ли ещё увижусь с мистером Бронти. Затем он жмёт Эдриану руку, смотря на него с каким-то одобрением и лукавством. Наверняка этот взгляд говорил обо мне. Не могу не быть довольной собой, ведь смогла произвести на дядю Эдриана хорошее впечатление. Как только дверь за мистером Бронти закрывается, Эдриан вновь подаёт мне бокал, но уже белого вина.
— Ты произвела на Бронти хорошее впечатление, — он берёт мои пальцы, целует их и поднимает на меня свои серые глаза. Я завороженно всматриваюсь в них, всё ещё ощущая его тёплые губы на своих скованных от его прикосновений пальцах.
Господи! Рассуждаю о глупости женщин, поддающихся чарам мужчин, а сама таю от касания его губ. Перед глазами всплывает сон, и я, сама того не замечая, закусываю губу, вспоминая его горячие руки и тихие стоны.
— Тебе идёт румянец, Андреа. Такой изыск не часто увидишь даже в людях, — шепчет он невесомо, словно сдувая пушинку, при этом касаясь кончиком большого пальца моей щеки. Едва уловимый жест ещё больше распаляет чувствительную кожу, оставляя на ней горячий, длинный след. Но почему Эдриан так действует на меня? Он наклоняется ближе, будто хочет доверить мне тайну, но лишь поправляет локоны, вновь едва касаясь пальцами моей шеи. — Спасибо, что была сегодня со мной, — шепчет он, обжигая висок своим дыханием.