Стена вонзилась в другую человеческую стену, пролилась первая кровь, раззадоривая бойцов. Профессиональные воины падали с криком один за другим, в основном погибали воюющие в синем.
Черепаха разбивала врага в прах, безудержно продвигаясь вперед, ступая по телам павших, совершенно не смотря на уважение к мертвым. Длинные острые копья монотонно двигались вперед-назад, не зная спокойствия, все больше раненных или пронзенных насквозь воинов падало на скользкий целлофан.
Клипард затаил дыхание, смотря на то, как тысячелетия назад воевали его предки. Дикая злая энергия бурлила в нем, хотелось броситься на такое близкое поле брани, выхватить побратима и раздавать удары налево и направо.
Красные пали, черепаха раздавила их, как гнилой арбуз, уступив, правда в силе и напору несметной коннице одетых в коричневые татарские бурки берсерков. Те осыпали римлян стрелами с приличного расстояния, не давая опомниться, а когда колчаны опустели, длинными копьями добили, стерли врага с лица земли. Короткие гладии,[13] совершенно не помогали против искусно владеющих оружием янычар.
Опять прозвучали фанфары, ознаменовав, что битва окончена. Под барабанный бой турки ушли, улюлюкая и потрясая луками, на их место оперативно появились санитары в красных халатах с белыми крестами. Они забирали еще дышащих, увозя по больницам. Оставшиеся хладные тела ожидали тут же прибывших коронеров. Когда служители сцены скатали окровавленные ошметки толстого целлофана, опять забили барабаны, предвещая начало оргии.
На сцену, где уже постелили толстый шар белоснежной атласной материи, вышли несколько сотен обнаженных юношей и девушек. Их тела были прекрасны, когда блестели, освещенные последними лучиками заходящего солнца, судорожно цеплявшегося за открытый купол цирка.
Кто-то из прибывших остался сидеть, большинство ложилось, раздвигая ноги и раскрывая объятия. Несколько минут в зале царила тишина, колеблемая только страстным шептанием и звуками звонких поцелуев. Потом будто что-то сорвалось, вверх полетела целая какофония из стонов, шлепков и выкриков типа «еще!».
Внезапно хлынул дождь, обильно смачивая разгоряченные тела. Купол тут же накрыли прозрачным энергетическим пологом, сквозь который на групповой секс наблюдали восторженные четыре луны и море звезд.
Звуки ставали громче, шлепки учащались. Если кто-то завершал совокупление, к парочке сразу же подбегал служитель сцены с полотенцем и, протянув его мужчине, и сбросив одежду, сам ложился на ждущую его партнершу.
Антон огляделся. На рядах также во множестве занимались черте чем, было несколько сцен содомии, некоторые бесстыдно онанировали. Сзади на Лиину навалился какой-то мужик со спущенными штанами, пришлось отрубить его, сломав ему поганый нос рукоятью кислотника.
— Ну вот, — заныл меч, — только начинаю понимать природу человеческих половых отношений, как, стук! И нету понимания.
Клипард не обращал на него внимания. Он нежно прижался к девушке, в желании сорвать с нее одежду, но успокоился, получив нежный удар по запястью и горячий поцелуй.
— Я не могу, — прошептала она, — лучше ротиком.
Капитан немного сполз со своего кресла, а она опустилась пониже спинок переднего ряда. Откинувшись назад и смотря на продолжающее стонущее действо, Антон решил, что чем быстрее, тем лучше женится на этой умопомрачительной, космически прекрасной, идеальной женщине! Вот только!
Он застонал, фонтан эмоций брызнул из него и он со стоном расслабился.
— Хорошо, — напряженно прошептал Джумас, Клипард посмотрел на откинувшегося сбоку друга и улыбнулся, увидев у его расставленных ног движущуюся в бешеном темпе кудрявую головку Катти.
Проведя так не более часа и поняв, что представление будет длиться до утра, а на арене появляются все новые любовники, в том числе из рядов зрителей, команда удалилась. При этом им пришлось почти тащить на руках разбушевавшегося артиллериста.
— Хочу туда! — кричал рвущийся на сцену парень.
Глава 16
«Как долго мы не виделись! Ну, здравствуй, наконец!»
Неожиданная гостья (Смерть)Уже войдя в субпространство, настроив компьютеры на следование к системе Кристалла, экипаж рассказал о своих приключениях на Германии-1 Бибулу. Услыхав о постыдной деятельности стрелка, боцман криво ухмыльнулся.