— Та группа, — быстро сказала она. — Ты знаешь, что они…
— Гаяне, да. Мы поняли это вскоре после нападения здесь. Мы еще не знаем, что у них за планы, но…
— Я могу это рассказать, — мрачно перебила она. — Я знаю часть их стратегий, их цели, и как они хотят это осуществить. Мы в беде, — она посмотрела на невидимый город, а потом на него, хмурясь. — Почему ты здесь? Консулам нужно остановить сражение, даже если это гаяне. Это наша… твоя работа.
Он помрачнел.
— Уже нет.
— О чем ты?
Он убрал руки с ее плеч.
— Меня лишили должности четыре дня назад.
— Что? Ты… уже не Главный консул? — невозможно. Ее отец был Главным консулом. Это было неизменно для нее, как солнце, восходящее на востоке.
— Меня обвинили в неспособности управлять, — сухо сказал он.
— Почему? — осведомилась она, сжав пистолет, а потом поняла, что делает. Она быстро убрала его в кобуру.
— Это был повод убрать меня, — его голос стал насмешливым. — В свете уничтожения моего Консульства, трагической смерти моей дочери и роли моей бывшей жены в атаках, мое нежелание использовать летальную силу против гаян была расценена как моя неспособность действовать эффективно в сложное время.
Ее голова кружилась. Фундамент ее жизни рушился под ее ногами. Она не понимала, сколько всего в ней было привязано к работе ее отца, пока это не пропало.
— Но… — она не знала, что спросить дальше. — Что теперь?
Он взял ее за локоть, сжал мозолистые пальцы.
— Постараемся спасти, что сможем, пока не поздно.
Она кивнула. Остальные вопросы подождут. Он повел ее от развалин их дома. Пайпер лишилась обучения пару месяцев назад, но, как и ее отец, она была верна основным принципам Консула. Их работой было хранить мир, и они делали все, чтобы это случилось.