— Ты предлагаешь выпить это зелье и умыкнуть флаг прямо из-под носа, чтобы никто и не заметил? — спросил принц. Было видно, что от самой идеи он знатно повеселел. То ли от того, что вся битва сразу упростилась, то ли от того, что они так каверзно утрут нос своим врагам.
— Не только. Я предлагаю еще спрятать и вас, и посох. И не выпить. Это зелье внешнее. Им надо как бы намазаться, — сразу же вдалась в подробности Рэна: — Конечно, изготавливается оно долго, но до соревнований должны успеть. Только мне нужно несколько ингредиентов...
— Сейчас закончим обсуждать и сходим на рынок, — перебил ее Морай. Вовремя перебил. За Рэной водилось: когда она начинала говорить о зельях, то могла очень долго и подробно рассказывать об изготовлении, компонентах. Однако такое интересно было разве что продвинутому алхимику. Морай еще мог дослушивать ее до конца в силу природной жажды знаний, иногда добродушно подшучивая на эту тему, а вот Валент бесился, а принц начинал зевать. Потому Морай старался ее излияния прерывать.
Стратегия оказалась проста, но хороша. Рэна идет за чужим посохом, принц и Морай остаются около своего, а Валент неподалеку устраивает огненную феерию, чтобы отвлечь противников. Рэна все поинтересовалась, не слишком ли опасна для мага подобная роль. С нее только посмеялись.
И все же, кое-что в расстановке сил было не очень ясно. Почему принц так переживал, если Морай способен защитить его и посох без особых проблем, а Валент может отвлечь целую толпу народа без особых усилий? Что-то не сходилось, но чтобы понять что, нужно было больше информации. Ничего, соревнования покажут.
Глава 30
Перед началом соревнований Рэна нервничала. Ощущения просто отвратительные: какое-то дурное предчувствие, от которого все валилось из рук. К счастью, зелье невидимости она успела сделать раньше, чем ее захватил это мандраж. И даже умудрилась подарить принцу очередной хитромудрый амулет, который пришлось доделывать в спешке.
Зато теперь, лежа в постели, Рэна никак не могла заснуть: крутилась, сбивая простыню в кучу, голова кипела от роящихся мыслей. Рэна прекрасно понимала, что ей нужно выспаться, но, увы, заснуть не получалось.
Выручил, как всегда Морай. В ночь перед самими соревнованиями он зашел в комнату Рэны. Присел на край кровати, на что Рэна не стала ни возмущаться, ни как-то возражать. Лишь плотнее закуталась в покрывало.
— Когда я впервые участвовал в этих дурацких соревнованиях, я так нервничал, что постоянно хотел пить. Не проходило и двух минут, как я прикладывался к очередной бутылке воды, — начал Морай.
Зачем воин рассказывал это, Рэна не совсем понимала. Пока он не продолжил.
— Потому в начале, ты уж извини за подробности, мне так хотелось кое-куда, что я думал лишь о том, как бы все это дело быстрее закончить.
Рэна прыснула. Представить Морая в такой ситуации было трудновато. Конечно, он часто балагурил, много смеялся, но никогда не выставлял себя недотепой. И если делал глупости, то было понятно, что не потому, что дурак, а просто так развлекался.
Рэна присела на постели, прижимая одеяло к груди. Голой она не спала, но все же не была полностью одета.
— И что случилось дальше?
Морай не смотрел на нее, сидел на кровати, сцепив руки в замок. Длинная коса прической спускалась по постели. Рэна подумала, что и ей стоит заплести такую, чтобы во время боя распущенные волосы не мешались.
— Я победил меньше, чем за десять минут. Страх перед воинами ушел, потому что страх конфуза был куда выше, — тихий смех ласкал слух. Но Морай был серьезен, вопреки, казалось бы, шутливому разговору. — Боишься?
— Боюсь, — не стала отрицать Рэна. Хотелось снова скрыться от всего мира, спрятаться в свою скорлупу, чтобы больше никогда не чувствовать опасность и не нести ответственность за чью-то жизнь. Но выбор она сделала, придется считаться с последствиями.
— Я пытался подбодрить, но что-то у меня не выходит, да?
— Не очень получилось. Но ты можешь меня обнять и утешить, — пошутила Рэна. И пошутила ли? Она была не против, хотя на секунду от ее слов лицо Морая искривилось в болезненной гримасе, словно она проехалась ножом по едва зажившей ране. Но тут же это выражение лица стало мягким и слегка грустным, а сам Морай аккуратно приобнял ее, вынуждая положить голову ему на плечо.
— Если это поможет.
Сначала Рэна была как каменная — она не думала, что ее слова воспримут всерьез, но потом расслабилась, обмякая, и поудобнее устроила голову на плече Морая. Его объятия, легкие и ненавязчивые, были теплыми и почти что родными. Такого чувства защищенности ей не давал еще ни один амулет и ни одно зелье.