— В любом случае, в таком масштабном деле предосторожность не будет лишней. Тебе повезло, что портальщиков так мало, иначе кто-нибудь да заинтересовался бы количеством пространственных дыр в одном месте. — Старик переливал какую-то жидкость, слышалось потрескивание. — Черт, ну опять эта бесполезная магическая штука. Я б заказал тебе Львиного, если бы твои услуги не стоили половину королевства. Чтоб этот гад пару-тройку лет погулял в каком-нибудь заброшенном мире за то, что обманывает честных людей. Он мне впаял штуковину за баснословную сумму, а в итоге оказалось, что единственная функция этой вещи — появляться около меня в самое неподходящее время. Ни магии внутри, ни каких-то усилений, надо бы выкинуть, да вечно забываю.
Послышался звук удара о пол, и Ира увидела, как что-то похожее на браслет катится в ее сторону. Застежек не было, скорее, незавершенный круг, грубо вытесанный из обычного камня. Внутри были вкрапления зеленого камня. Не изумруд, не нефрит. И цвет интересный: глубокий зеленый, почти черный. Ира не удержалась и протянула руку. Зеленые вкрапления будто стали засияли, а потом, словно маленькие молнии, побежали к протянутой руке. Руку сразу закололо, пришло онемение, жутко захотелось спать. Голос, который что-то нашептывал, казался игрой измученного разума.
В следующий раз Ира проснулась уже крепко привязанной к стулу.
— Ну что, теперь нас понимаешь? — спросил старик, алхимик, если верить словам колдуна.
— Вполне. — Тело было как чужое, слова едва выдавливались: горло пересохло, а язык казался распухшим. Свет слишком сильно резал глаза, а под носом что-то неприятно стягивало кожу: по ощущению было похоже на засохшую кровь. Но ведь носом она не стукалась. И еще боль в правой руке не давала сосредоточиться. Зачем связывать ее, и без того беспомощную?
— Горазда ты спать. — К ней подошел алхимик и грубо протер подбородок и рот какой-то влажной чистой тряпицей, на которой остались корочки засохшей крови.
— Что ты нежничаешь? Думаешь, она не переживет, что лицо грязное?
— Глупец. Если в зелье попадет хоть один лишний ингредиент, то можно будет слить его в канаву: никакого результата не получишь. А засохшая кровь, поверь, очень даже лишний ингредиент.
— Да какая разница. Она не переживет стирание памяти, можешь не пробовать даже. Если обычное зелье речи вырубило ее почти на половину суток, причем она едва не залила кровью весь пол, то после нынешнего будет у тебя бездыханный труп, — колдун неприятно усмехнулся.
— И что ты предлагаешь с ней сделать? Извини, чем просто так убить, не лучше ли хотя бы попытаться? Это повысит наши шансы, пусть и на несколько процентов.
— Зачем убивать? Я бы забрал ее себе. С этими темными волосами она вполне сойдет за жительницу этой страны. — Колдун рукой подхватил ее прядь. — Мягкие. Как шерстка маленького тигренка.
Только в фильмах герои могут пафосно встать и заявить «А у меня спросить не хотите?». Ире же хотелось провалиться куда-нибудь под землю, проснуться, вернуться, в конце концов, обратно в камеру. Потому что разговор о смерти напугал ее. Напугал так, что она даже пошевелиться не смогла, когда колдун взял ее за подбородок и, как куклу, принялся осматривать лицо:
— Я тебе серьезно. Жительницы этого мира поголовно так выглядят: темные волосы, кожа чуть светлее, но в пределах допустимого, а глаза, пусть и зеленые, но не до такой степени яркие, чтобы на них обращали внимание, не присматриваясь. Красивая, конечно, но в сравнении со всеми остальными из ее мира кажется посредственностью. Ни светлых волос, ни высокого роста. Глаза интересные, но вон у той рыжей они гораздо лучше.
— Вот и не трожь, раз посредственность. Тебе борделей мало?
— Смеешься? Ты думаешь, в борделях можно найти такую вот? Чтобы так же беспомощно хлопала глазами, чтобы щурилась, когда кровь еще не до конца запеклась на губах? — Колдун погладил Иру по щеке, почти нежно. Но ее едва не передернула от отвращения. Пожалуй, прикосновение змей или пауков было бы приятнее. Этот мужчина просто мерзкий урод. И после его слов она бы с радостью бросилась к старику-алхимику и его зельям, лишь бы этот человек больше не касался ее, не трогал так, словно она уже принадлежит ему.
— Не знаю. Я по борделям не хожу. Но и девочку не трожь. Помрет — пожалуйста, а всего остального мне тут не надо. — Старик подошел поближе и стукнул колдуна по руке, заставив отойти от Иры. — Негативный фон плохо влияет на мою работу. А ты, думаю, слышал, что бывает с тем, что плохо влияет на мою работу.
Глава 78
Ире казалось, что главным был колдун. Но сейчас она четко поняла, что ошиблась. Возможно, алхимик и не был тем, кто все затеял: похищение ради неясных целей, стирание памяти, вкладывание знаний. Но в том тандеме, который Ира видела, он был главнее.
Старик не угрожал, только рассказывал. Так рассказывают о запланированном убийстве и случайных жертвах: без сожалений, без размышлений, с холодным расчетом.
И колдун тут же отступил от Иры, разочарованно цокнув. А ведь Ира заметила, сколько в колдуне непомерной гордости. И трусом тот отнюдь не был. Кем же надо быть, чтобы одним словом, легким ударом, который даже вреда не нанесет, заставить отступить явно не безобидного колдуна?
— Сходи пока за рыжей. Сильная, с ней придется прилично повозиться. Но у меня для нее есть одна штука, подчиняет даже сильнейших магов.
— А темненькую куда? Мне ж ее завести обратно надо.
— Полежит вон там. — Алхимик кивнул на широкую скамью. — Выживет — отлично, нет... значит, не судьба. Сам понимаешь, что если закинуть ко всем, а она там помрет, то начнется паника. А паника нам ни к чему. Так что давай пока за рыжей.
Когда колдун послушно ушел, алхимик повернулся ко мне и приставил зелье к губам.
— А ты пей. И не вздумай выплюнуть. Ты же не хочешь стать игрушкой этого? Поверь, тут даже смерть предпочтительнее. Хотя ты не умрешь: я ослабил твое зелье. Так что не бойся. Жалко такую красоту убивать. Пусть большой силы ты не показала, но иногда это не главное.
Ира судорожно сглотнула, едва не закашлялась: вкус был похож на смесь спирта и грязи. Дышать сразу стало труднее. Ира проваливалась куда-то, причем так глубоко, что казалось, мне не выбраться.
Лена рассказывала о таком. Внутри будет что-то похожее на ластик. И нужно будет его остановить: не позволить стереть яркую картинку перед глазами. Но никаких событий прошлого, ластиков и чего-то подобного не было
Ира очнулась на мягкой траве, такой нежной, что подниматься не хотелось. Чуть прохладная, но без капель росы. Боли не было: рука была здорова, голова не раскалывалась. Более того, Ире казалась, что она давно не чувствовала себя настолько хорошо. Легкость и бодрость переполняли. Ира приподнялась и стала осматриваться. Нет, не луг, не лес, как она решила сначала. Пещера, поросшая мхом. Причем не склизким и противным мхом, а мягким, как коврик. Чуть светились голубоватые кристаллы в стенах.
Чуть дальше Ира увидела спуск. Опасливо озираясь, она подошла поближе. Куда ее занесло, что здесь происходит и как выбраться? В любом случае, надо попробовать спуститься, чтобы осмотреть все пространство. Как ни странно, но это место не вызывало тревоги, лишь умиротворение и желание задержаться здесь подольше. Всяко лучше, чем пить неясные жидкости и терпеть двух похитителей, один из которых хотел ее в личное использование.
Лестница уходила в воду, а вода была до того прозрачной и кристально чистой, что казалась отфотошопленной. Никакой живности Ира не заметила, потому рискнула шагнуть в воду: один шаг, не больше. Уровень воды был маленьким, не вызывал никакой опаски, а сама вода ласково-теплой. По плечам пробежал теплый ветерок, а озеро словно всколыхнулось. Появилось абсолютно иррациональное чувство чужого присутствия.