Мужчина опять замолчал, и отец Иоган не посмел спорить с ним о душе.
- Я принял приглашение, бросил пить и с головой ушел в работу. Как вы понимаете, частная структура была заинтересована в несколько иной направленности моих исследований. Вы слышали о точечных актах в Барселоне и последующих массовых беспорядках? А одиночные теракты в Лондоне и массовая истерия на Таймс-сквер? Вы спросите, причем здесь я? Нет, я не горжусь этим, но согласитесь, ставить успешные эксперименты на живом теле общества гораздо интересней, чем в изолированных лабораториях. Человек - это удивительное зеркало для других, отражающее их действия и записывающее каждое из них во внутреннюю программу реакций, а готовность их повторить зависит только от мощности резонанса. Не верите? Святой отец, представьте, что я сейчас жую кислый зеленый лимон. Вы видите, как я скривился, вы слышите раздражающее чавканье, вы чувствуете сводящий скулы запах лимона. Держу пари, что даже сейчас, от одних только слов, у вас уже рот наполнился слюной, хотя лимона нет. Так действуют зеркальные нейроны. Если управлять реакцией резонанса, усилить ее искусственно, то можно добиться ошеломляющих результатов...
Отец Иоган сглотнул кислую слюну, тоскливо проклиная раннюю весну и обострение у очередного психа.
- Ее звали Ирина. Ирина Смирнова, 19 лет, аутистка, удивительно похожая на мою Ильзе. Я специально выбрал девушку с аутизмом, поскольку при этом заболевании блокируются системы зеркальных нейронов, отрезая человека от социума. Чистый лист... Мои работодатели не были обременены выбором средств, поэтому ее просто похитили и привезли мне. К тому времени я уже научился активизировать зеркальные нейроны медикаментозно, поэтому она прошла курс стимуляции, вживаясь в новую роль. Я заставлял ее двигаться, как Ильзе, смотреть записи с ней, слушать ее голос, причесываться и одеваться, как Ильзе. Я говорил с ней только на французском, хотя она его не знала. Вы думаете, я безумец?
Отец Иоган вздрогнул от того, что неизвестный словно подслушал его мысли.
- Может быть и так, только Ирина стала меняться. Ее русые волосы порыжели сами, без краски, карие глаза стали бледнеть и наливаться бирюзой, исчез маленький шрам у виска, зато появилась родинка на левой лопатке. Она заговорила со мной бархатным голосом Ильзе, стала даже пахнуть, как она. Я обезумел от счастья, но все равно продолжил курс, добиваясь полного сходства. Иногда мне и вправду казалось, что я смог подделать... нет, не так, отразить и вернуть душу Ильзе, потому что... Ирина-Ильзе стала называть меня медвежонком, хотя... Настоящая Ильзе называла меня так только в постели, и этого не было на записях, как вы понимаете... Может, души существуют только как отражения в глазах наших любимых, как думаете? И если мы не любим, то чем отличаемся от бездушных машин?
Мужчина вдруг зло рассмеялся, и отец Иоган поежился.
- Но у Бога странное чувство юмора, святой отец... Странное и жестокое. Ему, должно быть, было очень смешно видеть, в какой ужас я пришел, когда однажды Ильзе споткнулась на ровном месте и пожаловалась, что не чувствует ног. Диагноз был тот же - БАС. Я сотворил полную копию, со всеми изъянами оригинала... Это было адом на земле - заново переживать, как медленно угасает твоя любимая, как меркнут ее синие глаза. А вчера Ильзе не стало во второй раз.
Отец Иоган обеспокоенно завозился и пробормотал слова сочувствия.
- Но что же теперь? - не удержался он от вопроса. - Вы раскаялись и приняли божью волю? Или?..
- Или, святой отец, - жестко ответил грешник. - Я не собираюсь раскаиваться, но урок усвоил, не волнуйтесь. В конце концов, при современном уровне развития медицины и неограниченных финансах найти лекарство от БАС - это всего лишь вопрос времени. И я его найду, можете даже не сомневаться.
- Это очень похвально, что вы решили искупить свои грехи таким благородным делом и спасти несчастных...
- Да... Как говорится, бог троицу любит. Прощайте, святой отец.
- Но подождите... Троицу? А как же... Вы тут?
За перегородкой никого не было. Отец Иоган торопливо выскочил из исповедальни, оглядываясь по сторонам, но маленькая церковь была пуста. Он перекрестился, прикладывая персты к устам и бормоча молитву во спасение заблудшей безумной души, потом пожал плечами и вернулся к изучению новостной сводки. Странная серия бессмысленных терактов накрыла Мюнхен, где жила его престарелая тетка, и священнику было неспокойно.