После первых недель шумного успеха «Бенивьени» наступило некоторое отрезвление.
Трудно сказать, кто первый пустил этот тревожный слух. Казалось бы, не было к этому никаких поводов, а слухи между тем ширились и проникали далеко за границы узкого круга искусствоведов и музейных работников. Все больше людей начали поговаривать о том, что «Портрет Бенивьени» - фальшивка. Кое-кто уже начал злорадно посмеиваться над конфузом, грозящим знатокам.
А вскоре эти слухи обрели под собой весьма прочное основание. В декабре 1867 года в «Chronique des Arts» появилось сообщение из Флоренции: антиквар Джованни Фреппа заверяет, что бюст Бенивьени исполнен по его заказу в 1864 году итальянским скульптором Джованни Бастианини и что он, Фреппа, заплатил ему за работу 350 франков. Моделью послужил рабочий табачной фабрики Джузеппе Бонаюти. При продаже скульптуры г-ну де Ноливо антиквар, якобы, и не пытался убедить покупателя, что это скульптура XV века; хотя с другой стороны и не сказал ничего о ее подлинном авторе.
Бастианини? Но кто такой Бастианини? И вообще при чем он, если этому бюсту уже триста с лишним лет и за него уплачено почти четырнадцать тысяч франков?!
Пусть говорят, что хотят, но честь мундира превыше всего. Граф де Ньеверкерк высокомерно заявил, что утверждение синьора Фреп-пы - ложь и злобная клевета итальянских националистов. Они, видите ли, не хотят смириться с очевидным фактом: выдающимся памятником итальянского искусства владеет французский музей.
Журналисты охотно подхватили эту удобную версию и на все лады начали трубить, что выпад Фреппа не что иное как хитрая интрига и акт мести итальянских торговцев древностями. Дескать, де Ноливо обещал при перепродаже «Бенивьени» доплатить Фреппа тысячу франков, но не сдержал слова, а тот и озлился. Правда, «Gazette des beaux arts» осторожно обмолвилась, что слова флорентийского антиквара заслуживают если не полного доверия, то во всяком случае проверки. Но большинство пребывало в уверенности, что портрет Джироламо Бенивьени исполнен рукой выдающегося скульптора эпохи итальянского Возрождения.
- Я готов до конца дней своих месить глину тому, кто сумеет доказать, что он автор «Бенивьени», - публично заявил известный в свое время скульптор Эжен Луи Лекен.
- А я плачу пятнадцать тысяч франков тому, кто создаст парный к «Бенивьени» бюст, - вторил ему граф де Ньеверкерк.
В своих самонадеянных декларациях Лекен и Ньеверкерк были, однако, не очень осторожны. На одной из тихих флорентийских улочек жил человек, который мог бы заставить своего французского коллегу месить для него глину, а сиятельного графа выложить немалую толику денег. Это был настоящий автор «Бенивьени», скульптор Джованни Бастианини.
Нелегкая жизнь осталась за плечами этого еще молодого рослого человека с большими натруженными руками. Его отец был рабочим каменоломен в Камерата близ Фьезоле. Изо дня в день Бастианини-старший возил на повозке тяжелые камни за семь километров во Флоренцию, и все же его семье часто не хватало самого необходимого. Маленький Джованни рано стал помогать отцу: даже гроши, что платил ему хозяин, служили важным подспорьем семейному бюджету.
Первыми учителями впечатлительного мальчугана были простые каменотесы. Именно от них перенял он не только неиссякаемое трудолюбие, но и профессиональные секреты обращения с неподатливым камнем. Едва Джованни исполнилось пятнадцать лет, как он покидает родной дом и поступает в ученики к флорентийскому ваятели) Джироламо Торрини, а затем переходит к Пио Феди, посвятившему любознательного юношу в тайны ремесла скульптора.
Годы учения пролетели, и, наконец, наступило время, когда молодой скульптор должен был рассчитывать только на себя. В своей тесной, более чем скромной мастерской он работал без устали, однако капризная слава, казалось, не хотела его замечать. Бастианини создавал все новые и новые произведения, но ни одно из них не находило благосклонного мецената и в конце концов покрывалось пылью в сыром полутемном углу. Лишь изредка удавалось подработать кое-что реставрацией старинных памятников.
И вот однажды, - а это случилось в 1848 году, - когда восемнадцатилетний Бастианини, подтянув пртуже пояс, с каким-то безнадежным упрямством трудился над очередной фигурой, в его мастерской появился известный во Флоренции торговец древностями Джованни Фреппа. Наметанным глазом антиквара он сразу же увидел несомненную одаренность Бастианини и, что самое важное, горячую влюбленность молодого скульптора в искусство Ренессанса.