Долгое время ушло на выяснение того, что же случилось. Так же, как и Торани, Виктория несколько раз порывалась сбежать обратно в Панем на поиски, но каждый раз ее останавливали. Спустя год, отцу Артура все же удалось узнать, а после сообщить Вике неприятные известия. В день когда планировалось отплытие корабля с Кати на борту, этот морской порт был подвергнут авиаудару. Выживших не оказалось, а среди погибших нашлись документы тех самых доверенных Виктории лиц. Несколько лет судья Райт пребывала в трауре, прежде чем хоть немного оправиться. Где-то в душе она, конечно, всегда надеялась на то, что ее дочь жива; и вот спустя столькие годы я встретила девушку с тем же именем и фамилией.
Та ли это Кати? Или это чья-то хитрая игра, а мы с Артуром уже умудрились где-то проколоться?
В итоге, собеседования с кухаркой и дворецким прошли для меня, как в тумане, а после я нервно наматывала круги по гостиной в ожидании Артура, предварительно проводив Кати из дому. Экономка собиралась вернуться в свою старую комнату, которую снимала где-то на окраине столицы и забрать оттуда вещи для переезда.
Едва мой “братец” перешагнул порог дома, я без раздумий потащила его в кабинет, заранее специально защищенный от прослушивания, для серьезного разговора. Прикрыла двери и вывалила ему все, как на духу, а после спросила:
– Может, следует ее уволить? – от всей сложившейся ситуации веяло опасностью и тревогой, отчего я нервно теребила длинную нить жемчужных бус. – Она ведь часто меняет места работы, судя по биографии. Это даже не вызовет подозрений.
В это время Артур задумчиво изучал бумаги и рекомендательные письма, которые предоставила Кати, и не отрываясь от них, ответил:
– Пока повременим. Я лично с ней побеседую, присмотрюсь. Впрочем, она работала у нескольких знакомых мне семей, думаю можно будет навести справки через них, – он отложил документы в сторону. – Что же касается твоего предположения насчет родства с Викторией, то теоретически такое конечно же возможно…
– А практически? – я уловила крошечную заминку в его голосе.
– А практически, я не представляю, как она могла выжить с таким именем и фамилией в Панеме. Если все так, как ты думаешь, то выходит, что с тринадцати лет девочка была вынуждена существовать совершенно самостоятельно, а это даже в мирное время сложно, что говорить о военном.
В уме я посчитала некоторые даты и пришла к выводу, что Артур прав. Мы оба знали, что Виктория удочеряла из приюта уже довольно подросшую девочку. Но даже это не отменяло факта, что подростку на войне выжить крайне проблематично, тем более, если на него объявлена охота властью.
– А если ее поймали люди Сакса? – предположила я. – И все эти годы она была под их контролем. Выходит, что Кати вполне может работать на кого-то из верхушки и быть тем самым засланным шпионом, о котором ты говорил.
Артур откинулся на спинку кресла, закинул руки за голову и задумчиво прикрыл глаза.
– Если верить твоему рассказу, то шпионом скорее была та самая “идеальная” горничная. Кстати, как вообще произошло, что ты отдала должность домоправительницы девушке, которую видишь впервые в жизни?
Я прикусила губу и опустила взгляд в пол. Не рассказывать же Артуру о том, что вспоминала наш с ним первый поцелуй вместо того, чтобы внимательно отнестись к найму прислуги.
– Думала о вчерашнем аукционе суккубов, никак не могу выкинуть его из головы.
– Лукавишь, – с легкостью раскусил меня Артур. – Впрочем, не хочешь, не говори. Я понимаю, что тебе сложно собрать себя в кучу и привыкнуть к подобным реалиям после жизни в Арсамазе.
Я кивнула и тут же перевела тему обратно.
– И все же вернемся к Катерине. Если ты прав, и она не подосланная, то неужели тебя не смущают все эти совпадения? Так ведь не бывает. Я не верю, что мир может быть настолько тесен.
Он встал из кресла и подошел к окну, как мне показалось специально, чтобы я не видела его лица.
– Станешь поопытнее, – произнес он. – Еще не раз убедишься, что не просто тесен, а иногда очень тесен.
– О чем ты?
– Иногда кажется, что некоторых людей сталкивает сама судьба, – все так же глядя в окно, произнес он. – И, быть может, нет ничего удивительного, что Кати, действительно, дочь Виктории.
– Ты рассуждаешь чересчур романтично для разведчика, я бы даже сказала – слишком чересчур! – скупо отозвалась я. – Либо знаешь больше, чем рассказываешь.