К этому времени только немногие из мосарабов – христиан, переживших несколько поколений мусульманского правления, оставались в Гранаде. Большинство из тех, что некогда жили здесь, были изгнаны властями как возможные предатели. В Гранаде жило некоторое количество евреев – но их обычаи, равно как еда и официальный язык, были по большей части арабскими. Они куда больше подходили к стилю жизни этого города, чем христиане.
Гранада была столицей эмирата, возникшего в XIII столетии из тени других павших исламских монархий – Кордовы, Валенсии, Хаэна и Севильи. Эмиры происходили из семейства Насридов, которое возвысилось в 1240-х годах, когда умный полководец из маленького городка Архона в Центральной Андалусии, в семи милях от Андухара, сам провозгласил себя монархом под именем Мухаммада I. Он заключил мир с христианами, послал пять сотен человек на помощь королю Фердинанду при захвате Севильи и выплатил дань кастильцам. Эти отношения тянулись бесконечно – Гранада платила золотом Кастилии до 1480 года, чтобы обеспечить свое существование, хотя считали ли христиане это вассалитетом, остается под вопросом.
Этот осажденный город в 1491 году оставался последней цитаделью исламской империи, которая некогда простиралась за Пиренеи и включала в себя северные испанские территории, такие как Галисия и некоторое время даже Астурия. Некогда исламская цивилизация Испании была богатой, сложной и образованной, а кастильцы, как и прочие христиане, многому у нее учились. Но европейская цивилизация больше не искала в исламском мире вдохновения.
Насриды избрали Гранаду своим оплотом, как религиозным, так и военным. Хотя ее внутренняя политика была некрасивой, убийство и предательство в правящей семье стали нормой, но муллы были суровы{11}. Всем мусульманам из других мест их духовные предводители предписывали бежать именно сюда: «Во имя Аллаха, о мусульмане, Гранада не имеет равных, и нет ничего лучше, чем служить на рубеже во время Священной войны… Аль-Андалус… где по слову Пророка живые счастливы, а мертвые мученики, это город, в который, доколе он стоит, христиане не попадут иначе как пленники…»{12}
Несмотря на такие советы, многие мусульмане оставались жить в городах христианской Испании, в морериях – мусульманских гетто: около 30 000 человек в Арагоне, в основном в долине Эбро, примерно 75 000 в Валенсии и от 17 000 до 25 000 в Кастилии{13}. Условия их жизни были одинаковы, будь они жертвами недавних завоеваний или их предки отдались под власть христианской Испании в XIII веке или раньше. Если христиане после сражения захватывали мусульманский город, мусульман из него изгоняли, но если город сдавался без боя, они часто там оставались и становились мудехарами{14}. Последнее решение казалось исламу опасным. Исламский законник писал: «Следует опасаться всепроникающего влияния их [христиан] образа жизни, их языка, их платья, их отвратительных обычаев и их влияния на людей, долго живущих рядом с ними, как это случилось с [мусульманскими] жителями Авилы и других городов, ибо они утратили свой арабский язык, а когда был забыт язык, они утратили и свою правоверность»{15}. Но с исламским законодательством шла вразрез и выплата государством дани христианскому королю, как делала Гранада большую часть своего существования.
Но христиане поступали по-разному. Наварра, номинально независимое королевство на севере, в Пиренеях, была особенно терпима к исламу. На юге такой терпимости проявлялось значительно меньше, хотя использование арабского языка продержалось в Валенсии дольше, чем где бы то ни было. Большинство христианских властей в Кастилии, однако, допускали исламские обычаи. Господствующий кодекс законов Альфонсо X, «Семь партид», гласил, что «мавры пусть живут среди христиан так же, как и… евреи, следя за своими землями и не нанося урону нашим… да не отнимается у них имущество»{16}.
Многие из христианских предводителей в Санта-Фе хорошо знали арабский мир, а кое-кто даже испытывал чувство верности обеим сторонам. Некоторые рыцари в христианском воинстве были мусульманского происхождения, а новообращенные и перебежчики много лет играли большую роль в этих войнах. Конфликты последних поколений приводили к заключению союзов, многие из которых были сомнительны, а одна прославленная мусульманская семья, воспетая в балладах Абенсеррахи, в 1460-х нашла убежище у герцога Медина Сидония{17}.
11
См.: Ibn Khaldun, Histoire des Berberes et des dynasties musulmanes de VAfrique septentrionale, tr. and repr. Paris 1969, IV, 74.
12
Циркулярное письмо Юсуфа III Гранадского, ок. 1415 года, написано в Арагоне и опубликовано в: J. Ribera and M. Asin, Manuscritos arabes y aljamiados de la Biblioteca de la Junta, Madrid 1912, 259, cit. L. P. Harvey [1:1], 59.
13
Эти цифры взяты из Ladero Quesada in ‘Isabel y los musulmanes’, в Isabel la Catolica y la politico, Instituto de Historia de Simancas, Valladolid 2001.
14
Более распространенное обозначение «
16
Las Siete Partidas, ed. Francisco Lopez Estrada and Maria Teresa Lopez Garcia-Berdoy, Madrid 1992, 420: «deben vivir los moros entre los cristianos en aquella misma manera que… lo deben hacer los judios; guardando su ley y no denostando la nuestra… en seguridad de ellos no les deben tomar ni robar lo suyo por fuerza».
17
Historia del Abencerraje y la hermosa Jarifa, perhaps Antonio Villegas, Madrid 1551–1565.