Уложив средства пожаротушения на штатные места, Залесский спустился в трюм закончить обследование, начатое вместе с чифом. Зная, что чиф будет занят разборками проведения пожаротушения, боцман решил доделать начатую работу без него. Быстро справившись, Николай не стал возвращаться обычным маршрутом с подветренной стороны левого борта, так как там была пробка из членов носовой аварийной партии. Он рискнул пойти по правому борту и перехитрить стихию. Но не тут-то было. Дождавшись, когда крутая волна залила проход правого борта и пошла на уменьшение, боцман тут же метнулся вперёд, пытаясь за волной в полной безопасности достичь надстройки. Но он чуточку просчитался или со стихией шутки не шутят, и она решила проучить храбреца. Догоняя Николая на полпути к надстройке, она свалила его на палубу мощным ударом в спину. Даже такой крепыш, как Залесский не устоял под силой этой жестокой волны. Она с силой захватила боцмана и понесла за собой, в считанные доли секунды. Николай сообразил, в какую ситуацию он влип и не стал отдаваться в руки стихии, а сам понял: как ему быть? Благо, что он не успел стукнуться во, что-нибудь головой, и голова соображала, в данный момент, не хуже компьютера. Проносясь мимо вентиляционных грибков топливных танков, Николай успел зацепиться за один из них обеими руками и удержался там, пока сила волны не ослабла. Улучшив момент, он дождался, когда пройдёт следующая волна и, только тогда, решил продолжить свой дальнейший путь, уже, без риска быть сваленным в очередной раз. Достигнув тамбура у входа в машинное отделение, он немного передохнул, отряхнулся и спокойно, словно, ничего не случилось, прошёл через контрольное помещение в раздевалку.
К ночи ветер стих. Успокоилась штормовая волна. Вместо неё на море образовалась длинная морская зыбь. Дрейфующие суда стали возвращаться на якорную стоянку, а, кому повезло больше, те следовали в порт.
Переодевшись в сухую одежду, Залесский дремал, на заправленной койке, не раздеваясь, используя для отдыха любую выдавшуюся минуту. Вдруг два звонка в колокола громкого боя, прервали его неспокойную дрёму. Боцмана вызывали на мостик. Накинув на себя рабочую куртку и застёгивая на ходу ремень, Николай выбежал из каюты и дальше вверх по трапу попал в офицерский коридор, а оттуда, по извилистому винтовому трапу, уже, в ходовую рубку, где находились: вахтенный помощник – второй помощник капитана и сам капитан.
– Разрешите! – громко произнёс Залесский и остановившись за спиной второго
помощника поздоровался: – Вроде бы, как с добрым утром!
– Да, утро и вправду доброе, во всяком случае, лучше вечера, – пошутил повеселевший капитан. Привычно поглаживая трёхдневную небритую щетину, он сказал серьёзнее: – Николай Николаевич, будем становиться на якорь. В порт заходим в порядке очереди. Так, что готовьте левый якорь к отдаче. Будем отдавать три смычки для начала, а дальше будем действовать по обстановке.