– Колян, ты, что не узнал? – радостно спросил бородач, рассматривая Залесского озорным задорным взглядом.
– Что-то никак не могу вспомнить, – смущённо признался Николай, протягивая руку для приветствия.
– Васька Мариц! Теперь узнаёшь? – гордо подсказал бородач, пожимая в ответ руку Николая.
– Ну, Васька, видать богатым будешь, – чуть повеселев, отметил Николай, узнав однокурсника по мореходной школе из молдавского городка Вулканешты и, пожимая руку приятеля, удивлённо пробасил: – Вон, какую бороду отпустил, кто же тебя узнает батюшку такого, тем более через столько лет?
– Заходи, Колян, покалякаем, поверь, нам есть о чём, не только вспомнить, но и перетереть, – не унимался Мариц, даже, не замечая, что Залесский не один.
– Спасибо, Василий. Я обязательно зайду на обратном пути. А сейчас извини, браток, жену провожаю и времени совсем в обрез, – пообещал Николай и, не простившись поторопился за женой, которая, чуть замедлив ход, шла дальше.
– Давай, Колян, поспеши, но обязательно зайди, слышишь! Нам будет, о чём поговорить! – кричал вдогонку Мариц, провожая однокурсника добродушной улыбкой.
– Однокурсник мой по мореходке, – сказал Николай жене, понимая её вопросительный взгляд.
Пока они ехали на маршрутном автобусе в сторону автовокзала, Николай успел рассказать Ирине о своём однокурснике, хитром молдаванчике, который, чудом окончил мореходную школу, из-за плохого знания русского языка. Само собой разумеется: какой из степного молдаванина моряк? Николай рассказывал, а сам подумал: «Вот, тебе и Мариц! И школу сумел закончить, и уже под «флагом» работает, только я всё никак не могу решиться, всё в патриотизм играюсь, а люди, уже, конкретные деньги зарабатывают. Да, надо поднатужиться, нанять репетитора по английскому и искать работу прибыльней. Зачем задёшево продавать себя и свой труд, когда за те же шесть месяцев можно получать раза в два больше», – Николай думал, но говорить с женой на эту тему не решался. Не ко времени в час отъезда поднимать давно волнующую тему. А Ирина слушала рассказ мужа и думала о своём, наболевшем за последние дни. Она пыталась поймать подходящий момент и рассказать мужу свою наболевшую историю.
На вокзал они прибыли заранее. Автобуса ещё не было. Судя по местному времени, до его приезда оставались считанные минуты. Николай предложил немного присесть на скамеечку, стоявшую вдоль стенки вокзала. Они присели, но так, чтобы было видно автобусную платформу. Когда они сели и наступила мимолётная пауза, Ирина не выдержала и решилась на разговор.
– Ник, я должна тебе, кое в чём, признаться, – начала она издалека, виновато поглядывая на мужа. – Ты только пойми меня правильно. Видишь ли, там ничего не было. Я просто хочу, чтобы ты знал, – она говорила быстро, не задумываясь, не давая возможности мужу вставить своё слово, – но меня, Коля, мучает этот поступок. Ведь я могла оступиться и совершить глупость, понимаешь? Я знаю, что я сама виновата. Если бы я не пришла тогда к нему на ужин, вообще бы ничего не было. А так, он пытался… Он приставал ко мне…
– Кто пытался? Что пытался? Что ты вообще за ерунду несёшь? – возмутился Николай, делая удивлённую гримасу.
– Понимаешь, Коля, это один человек, мы вместе ехали автобусом, потом жили в гостинице. Он приехал в порт на работу, – Ира продолжала свой рассказ, не называя Алексея. Она путалась в словах, понимала, что несёт чепуху, но не могла уже остановиться, – он за мной ухаживал, Коля. Я ему это позволяла. Но ничего не было, правда.
– Ну, что ты заладила, Ириша «было – не было». Зачем ты вообще этот разговор затеяла? – пытался остановить её Николай, чувствуя, что ещё немножко и проснётся в нём возмущённый гнев. Ему не хотелось слышать сейчас то, о чём лепетала жена. Собравшись с силой, он сумел погасить этот гнев. Ему удалось управлять собой, ведь не зря он на службе проходил курс психологии. Найдя в себе силы, чтобы успокоиться, он тихо и ласково промолвил:
– Видишь ли, Ириша, я, ведь, однозначно ничего не могу проверить, поэтому «было или не было» – это твоя тайна, твой грех или твоя правда. И, только ты будешь за это в ответе перед Всевышним. Я, же, как ты понимаешь – не батюшка и грехов не отпускаю, поэтому успокойся и забудь всё, о чём ты мне рассказала, хорошо?
– Ты, что не веришь мне? – возмущённо спросила Ирина и заплакала.
– Ну, что за цирк, ей Богу? – рассердился Николай, – верю я или не верю, разве это уже что-то изменит? Всё, что случилось, всё останется на твоей совести. Что мне теперь побить тебя или бросить? Сама подумай – у нас взрослый сын? Мы уже девятнадцать лет прожили душа в душу и, после стольких лет, ты мне рассказываешь какую-то интрижку. Признайся, ты так решила себе цену набить, а? – Николай улыбнулся удачно разыгранной комедии и тому, что всё удалось перевести в шутку, обнял жену и прижал к себе. Ира тоже улыбнулась ему в ответ и поцеловала быстрым лёгким поцелуем, с удивлением спросив: