- Так ты не убивай, вывернись. А тебя убить я просто так не дам, - жестко завершил колдун, впечатывая в стол прямо перед Вадимом черно-серый амулет с золотой вязью рун. - Справишься, в ученики возьму. Дар, раз смерть почуял, у тебя есть.
Глава 3
-Я уж думал, не придешь, - с видимым облегчением произнес Артем, крепко пожимая товарищу руку. - Давай за мной.
-В мастерской большой заказ, - дернул щекой Вадим, зашагав рядом. - Еле отпросился.
Мастерская жила не одними только оберегами - то наоборот, товар был редкий, дорогостоящий и не частый. Куда чаще было простой работы, вроде мебели, узорных наличников, скамеек, козырьков или же беседок, за которыми приезжали даже из дальних сел, подкупаясь качеством и невеликой ценой.
Вот только сегодня не в большом заказе было дело - Вадим попросту чуть не проспал назначенный час. Сказалась бессонная ночь, полная приготовлений, а затем и школу никто не отменял, а после и мастер к себе забрал - и тут глаз не сомкнуть, да и без того поглядывали на него косо, квелость приметив, как Вадим не бодрился. Одно хорошо, ни одной заготовки не запорол, потому не ругали, да не выпытывали причину сонливости. Вадим бы отбрехался, но мастер по-родственному мог и к родителям наведаться - и тут вечерний поход был бы точно под угрозой.
Все потому, что амулет у колдуна Вадим не взял. Повертел в руках, оценив приятную тяжесть и тепло, из него исходящее, да отодвинул на середину стола, побуравив полминуты взглядом.
-Я Прохора Тимофеевича ученик, - сказал он вчера вечером, не поднимая взгляд. - А Артем - он хороший. Я пойду завтра и смогу в этом убедиться.
- Сам выбрал, - спокойно произнес колдун.
- Да, выбрал, - эхом отозвался Вадим, поднимаясь из-за стола. - Мир вашему дому, - поклонился он в угол с потемневшими от времени ликами иконами, да развернулся к двери, зашагав на выход. Дорогу он помнил. Про ребят - не верил, и все тут. Магом становится - штука, конечно, заманчивая, но через кровь идти, да сотоварищей... Это ведь сначала надо принять в сердце то, что они разбойники, поверить, да смириться... Муторно от таких мыслей на душе... Тем более, есть уже у Вадима любимое ремесло, а с ним и достаток придет.
Вот только во всем этом хороводе мыслей, была одна, звонкой струной звучавшая на фоне успокоительных, баюкающих мотивов. А что, если они все-таки бандиты?
На это стороне границы нет-нет, да пошаливали разбойники, даже сюда порою докатывались слухи о разбое на дороге - но всякий раз лихие люди завершали свой путь на веревке.
Но вот по ту сторону границы... По ту сторону закона не было. Не было и вестей, кроме тех, что несли с собой редкие беженцы, сбежавшие из рабства, да стороной обошедшие людоловов. Там, в десятке крохотных мелких баронств, образовавшихся на опасной, бедной, оттого толком никому не нужной земле, могло твориться все что угодно - по слову ли феодала, либо просто по закону силы. Потому как феодалы, как рассказывали беженцы, не очень торопились защищать данников от разбоя, опасаясь за свою жизнь. Пуле ведь все равно, кто перед ней - барон али серв. Спасало крестьян по ту сторону границы исключительно их нищенское житье - брать с них попросту было нечего, кроме самой жизни. Крупной банде не прокормиться, а мелкую сами сервы поднимут на вилы, феодала не дожидаясь. Но все-равно, похаживала и там всякая мразь...
Неужели Юра да компания там промышляют? Но зачем? У Вадима просто не укладывалось в голове, зачем таким веселым, жизнерадостным и вовсе неплохим ребятам кого-то убивать. Потому и не верил колдуну. Но верил себе - своим ощущениям от револьвера.
Вчера, уже под самые сумерки добравшись до дома, Вадим юркнул на чердак, где у него была собственная небольшая мастерская. Включил лампу, расставил инструмент, выставил на середину помещения столик с легкими тисками, выложил поверх набор карандашей, да особливый чертежный набор столичной выделки - учителя подарок.
И только потом, все подготовив и переодевшись в чистое, выудил из потаенного ларца плотно завернутую в холщовое полотно шлифованную дощечку. Провел карандашом первую линию, отмечая будущее положение рун - задание мастера на эту неделю.... Да как-то сразу успокоился, придя к единственно правильному решению - завтра он пойдет и все проверит. А дальше... сам решит. Безо всякого амулета справится - ластик смахнул с поверхности уже обрисованный знак. И вместо него карандаш вывел совсем иной - злее, зубастей, словно дремал свитый в кольцо дракон, да кто-то разбудил его на свою беду...
В общем, прикорнуть Вадиму удалось только около пяти часов вечера, да и не слишком надолго - в девять дребезжащий звон заводного будильника вырвал из пелены недобрых сновидений, в памяти не оставшихся, но засевших в висках головной болью и неясным предчувствием в животе.
Зато теперь спину согревала прямоугольная дощечка, десять на три сантиметра толщиной в пять миллиметром, запрятанная между широким ремнем и брюками. Ох и намучился Вадим, вмещая на небольшую площадь три десятка рунных знаков, но до рассвета управился, аккурат с восходом солнца отпилив нужную частичку от общей доски. Была, правда, с дощечкой проблема - Вадим такую не использовал никогда, незачем было. По наставлениям и книгам все должно было работать, но как в действительности выйдет - он не знал. И ежели бы не шел полусонный за Артемом, то, наверное, переживал бы. А так - просто крутились сонные мысли, что сделал он все правильно. Вернее, насквозь неправильно - ведь вместо отпугивания нежити, руны будут ее со всей силой созывать, зачаровывая, стоит коснуться крови теплой поверхности изукрашенного дерева... Благо, на одном из краев оставил Вадим недлинную щербину, так что отогнуть ее и кольнуть руку себе сумеет. Вот лучше бы только все это не пригодилось...
-Говорят, тиховские два десятка выставят, - возбужденно выстреливал словами между широких шагов Тема, изредка поглядывая на друга.
- А наших сколько?
- С тобой будет дюжина. Но ты не дрейфь! Трусоватые они, как по зубам получат, так только их и видели, - хохотнул Артем, скрывая легкий мандраж. - Но ты вперед не лезь, там другие говорить будут.
Вадим угумкнул - не особо то и хотелось. Так и шли до окраины села, под стрекот Артема и вежливые поддакивания его соседа. От сельской ограды, прошмыгнув через приоткрытую дверцу в высокой бревенчатой стене, пошли уже всей толпой, только их и дожидавшейся. Ругали за опоздание, впрочем, не сильно, да и шуметь было нельзя - дверцу им караульный открыл, пожелав победы, но делал он это явно на свой страх и риск, и подводить его, громким звуком внимания к себе привлекая, не следовало.
Так то шастать через ограду туда-сюда не разрешалось, а ежели поймают после полуночи - могли вовсе выпороть при стечении народа. Потому как не след кормить ночную нежить, да и просто зверье, за стенами гуляя. Эдак и прикормить можно - страхом, а потом и смертью, и никакие обереги не спасут от вечной ненависти немертвых к живым.
Тем, и не удивительно, почетней было выбраться вечером за околицу, да не просто так, из озорства, а с целью великой - набить морду Тиховским, которые ради этой же цели выбирались из-за своего частокола. Место встречи, традиционно, было меж двух дощатых мостов, на островке посередине небольшой речки, бравшей начало из подземных ключей. Пятачок там получался удачный - плоский, достаточный и для драки, и для зрителей. А ежели что случится, то можно было отступить на свой берег, мостик за собой перевернув. Или наоборот - от нечисти или зверья на островке укрыться, за проточной водой. Берега-то намытые, отвесные - так просто не взобраться.