— Гм… Ну, в разовом порядке — почему бы и нет? Даже пару-тройку раз можно. Спурий, твой отец же мог поручить тебе и мои предприятия заодно проинспектировать?
— А, точно, вылетело из башки, был разговор! — хитро ухмыльнулся тот.
— И без меня фиг ты один с этим справишься, — заверила его супружница, и мы все рассмеялись, — Но это ведь только на пару-тройку раз? Я, конечно, буду благодарна и за это, хоть какое-то спасение, но нельзя ли чего-нибудь более постоянного?
— Ну, подумаем и над этим, когда определимся с назначением для Спурия.
— Небось, при штабе легата синекуру какую-нибудь мне придумываете? — он аж фыркнул, — Мне полевой опыт нужен, досточтимый. Центурию какую-нибудь, хоть самую завалящую, но чтобы реально участвовала в деле.
— Ну, так уж прямо и центурию? Подумаем с генерал-гауляйтером — может, ещё пара вспомогательных когорт не помешает, а на них как раз понадобятся префекты.
— Только не это! — наследник Фабриция схватился за башку почти в точности, как и мой в своё время, — Отец разве не писал тебе насчёт именно центурии?
— Ну, мы решили, что досточтимый Фабриций как человек тактичный просто скромничает. Тебе отца со временем сменить предстоит и всех нас возглавить, а ты уже который год в центурионах ходишь? Надо же и расти когда-то.
— Спурий, я тоже не был рад, и это в натуре нелегко, — сказал ему Волний, — Но сцепил ведь зубы и тяну. Поможем и поддержим, если что.
— Да не готов я, Волний, абсолютно не готов. Вы-то с ребятами пять лет на Кубе центуриями командовали, наверняка и префекта когорты не по разу замещали, ты ещё и в боевой операции поучаствовал — настоящие центурионы без балды. А какой центурион из меня? Сразу после стажировки и производства в чин отец меня к себе забрал. Ну, пару раз на такие же стажировки ещё посылал, но хрен ли это за опыт по сравнению с вашим? Ага, центурион называется! Дайте реально центурией порулить и на ней в деле хоть какого-то опыта набраться. Я сам отца попросил, чтобы ничего больше центурии, да и сам ведь он всё это прекрасно понимает.
— Папа, а может, на сводный юнкерский манипул его? — предложил Волний, — Битора на когорту, а Спурия вместо него. Время есть, успеем подтянуть. И контингент наш, попроще с ними будет, и попрестижнее центурии.
— Так тогда это тоже синекура получается, как и при штабе, — заметил Спурий, — Один же хрен в резерве будут наверняка.
— Ну, не скажи. Там и артиллерийские батареи, и пулемётные подразделения — в деле юнкера будут однозначно.
— Благодарю, но всё-таки — не то. Солдатню мне дайте самую обычную, а опыт с нашими — один хрен тепличный получается, я же сам это понимаю, и все будут понимать. Центурию — не линейную легионную, так вспомогательную, на какую назначат, но чтобы самая обычная. Дайте хотя бы центурионом настоящим для начала стать, а не ряженым. А рост — ты же, Волний не всё время на своей когорте пробудешь? Пойдёшь на перевод или на повышение, а я, если буду готов — как раз тебя на ней и сменю. Отца бы ещё убедить, а то ведь опять к себе забрать захочет…
— А что? В принципе — идея как идея, — прикинул я, — У нашего самого большого друга и союзника, чтоб ему ни дна, ни покрышки, на этот сезон вторая кампания войны с Персеем приходится. Авл Гостилий Манцин сменит Красса в Греции, но тоже там особых успехов не добьётся, а через год его сменит там Квинт Марций Филипп. Ситуёвину он там улучшит, но кардинального перелома в ходе войны тоже не добьётся. А через два года его там сменит Луций Эмилий Павел, который и завершит войну. Через три года он же, уже в качестве проконсула, будет с комиссией от сената решать судьбу Македонии и устраивать дела в Греции, в том числе проводить репрессии в Эпире. И ты, Волний, к тому времени должен будешь быть уже при его окружении. Я вот думаю, к весне ли того года тебя туда направить или раньше, к осени предыдущего, сразу же по окончании войны.
— Чтобы поучаствовать в путешествии консула и его свиты по Греции? — въехал мой наследник, — Логично, жизнь в Греции дорогая, а у Луция Эмилия Павла мародёрство не в почёте, так что многие в его свите осенью поиздержатся и будут на мели.
— И в чём смысл? — поинтересовался Спурий.
— Там молодой Метелл будет наверняка в числе севших на мель, и тут вдруг я нарисуюсь, в деньгах не стеснённый, ну и вызволю его из крайне неловкого положения, — пояснил ему Волний, — И не одного только его, а ещё пару-тройку человек, малоденежных, зато способных помочь мне порешать на следующий год наши вопросы в Эпире и к тому времени уже много чем мне обязанных.