Выбрать главу

Идёт колонна, и дорога-то отсутствует как явление. Как представишь себе это перекатывание классического "максимки" на его станке-тележке Соколова образца тыща девятьсот десятого года по этим рытвинам и каменюкам — млять, занятие для мазохистов. Наши же на большеколёсных лафетах перекатываются легко. Ну, на ухабе в спицы колёс упереться нетрудно, чтобы провернуть их, преодолевая препятствие. Катят юнкера свою технику, особо при этом не перенапрягаясь, да горланят переделанные под наши реалии бароновские "Когорты":

— Кровь разрывает аорты, Упакована в бронзу смерть. По дорогам шагают когорты, Сотрясая земную твердь. Клан Тарквиниев нам и отец и судья, И светлы дни правленья его! Дать победу ему или пасть от копья — Третьего нам не дано.

В исходном тексте римский император отцом и судьёй числился, но таковой и отсутствует пока хронологически, и указом для наших не будет, когда появится. Римским легионерам он отцом и судьёй будет, а не нашим, а у наших — свои правители. Спурий вон шагает в колонне во главе своей центурии, так он для наших — реальный кандидат в отцы и судьи, когда дорастёт, потому как и фамилия правильная, и сам свой в доску.

— И за море, пускай и не сразу, Добрались со щитом и мечом. Когда мы выполняем приказы, Расстояния нам нипочем! Карпетанское войско, крепостные валы Не сдержали наших атак. Лузитаны, и те не сумели сломить Мощи стальных "черепах"!

Исходно у Барона там пелось про Азию, пол-Европы, персидские колесницы, карфагенских слонопотамов и скифов, но у нас и масштабы испанские, и достижения. И строго говоря, метрополии, но ветераны в Первом Канарском имеются, так что сойдёт.

— И вот смерти дыханием спертым Наши лица опять обдало. Если кто-то окажется мёртвым, Мы выпьем за душу его! Мы, Тарквинии, дали могущество вам, Заплатив дорогою ценой. И врагов ваших кости валяются там, Где застал их последний их бой!

Ага, плевать нам на будущую Империю, которая не наша будет, а римская, а мы другую структуру строим под тарквиниевским вождением руками. А могущество — имели они его и без нас, но разве сравнишь его с нынешним? Цена же — класть людей пачками не в наших правилах, но кто сказал, что потраченные на трудную учёбу годы, лишения быта в военном лагере и пролитый на учениях пот — дешёвая цена? Ведь могли же вполне бить баклуши, наслаждаясь всеми благами античной цивилизации? Римские гегемоны именно так и сделают с превеликим удовольствием, когда императоры за счёт выжимания соков из провинций начнут баловать их имперским люмпен-коммунизмом. И в результате свою Империю прожрут и просрут. Потом — ага, будут ностальгировать по имперским величию и халяве, да костерить прикрывших эту лавочку проклятых варваров. А сами, типа, не при делах и страдают абсолютно безвинно. На хрен, на хрен!

— Идет легион, за когортой когорта, Привычно шагая в пыли. Наш легат на коне смотрит гордо, Победу ища впереди. Мы жестоки к врагу, мы жестоки к себе, Но не надо винить в этом нас! Враг есть враг, смерть есть смерть на войне, на войне Для солдата приказ есть приказ!

Этот гипертрофированный римский культ парадного шага и знамён, который в том оригинальном бароновском куплете звучал, нам тоже абсолютно никчему. Кто станет печатать шаг на марше, выбивая дорожную пыль себе же под нос? Если придётся плотно скучковаться в "черепаху", так в ней и шаг другой. Это у римлян уже заскоки показушные начинаются, когда не столь важна уже боевая подготовка, главное — на параде равнением в рядах блеснуть, да грозной поступью урря-патриотических ротозеев впечатлить. И культ знамени у римлян тоже разумную меру явно перехлёстывает. Средство связи на поле боя по сути-то, если разобраться не предвзято. Из рации современной кто-то делает культ? Ну так и из суррогата ейного античного тоже нехрен. Много чего у римлян и дельного, что не помешает и нам, но маразм свой пусть оставят себе.