— Ну, попасть к тебе было везением для меня, госпожа, и я понимаю, что могло быть и намного хуже. Но всё-таки, ты ведь тоже купила меня, не спрашивая, справедливо ли я была продана в рабство…
— Верно, об этом я, когда выбирала тебя, не спросила ни продавца, ни тебя саму. Но спросила, откуда ты, а перед этим отказалась от ничем тебя не худшей карнунтки. Вся разница между вами только в том, откуда она, и откуда ты. Карнунт сдался римлянам сам и был пощажен ими за добровольную сдачу. Разве можно после этого считать законным и справедливым то, как с ним обошлись после того, как сами же пощадили и объявили это решение всем его жителям? А твой город сопротивлялся и был взят приступом. Никто не считает в чём-то виноватой лично тебя, все вопросы войны и мира решали мужчины, но таковы уж законы войны — судьбу побеждённых решают победители. Тебе просто очень не повезло родиться и жить не в том городе и не в то время, в какое следовало бы.
— Зато крупно повезло по сравнению со многими другими, — заметила Отсанда, — Если называть вещи своими именами, то конечно, девки, вы вляпались в такую большую неприятность, что в здравом уме вам не позавидуешь. Я сама тоже была рабыней и знаю, каково это, но сейчас, как видите, моё положение несколько лучше, — мы все рассмеялись, — Мне повезло попасть туда и к тем людям, у которых это оказалось возможным. И вам, девки, в этом плане тоже крупно повезло, если вы не наделаете глупостей и не навредите своей будущей судьбе сами.
— У вас можно получить свободу, став гетерой? — спросила Гелика.
— Не только — ты ведь именно это имела в виду? Это был мой выбор, к которому меня никто не принуждал. Я могла перейти из нашей школы гетер в обычную школу, где учатся дети непростых и уважаемых людей, и тогда могла бы выйти замуж за кого-нибудь из них. Я говорю о законном браке, кстати, а не о простом сожительстве. Многие из моих подруг так и сделали, и среди них тоже были и бывшие рабыни, и никто не запретил им этого и не заставил их становиться продажными женщинами против их воли.
— Мой младший брат выбрал себе в жёны одну из таких девчат из школы гетер, передумавших становиться гетерами и перешедших учиться к нам, — добавил Волний, — Но вам, девки, не об этом сейчас следует думать. У нас тоже не всё легко и просто, так только в сказках бывает, а не в жизни, но понять и оценить нашу жизнь вы сможете только тогда, когда сами её увидите и сравните с привычной вам. Да и откуда вам сейчас знать, правду мы вам говорим или обманываем вас, чтобы вы не пытались бежать и не доставляли нам этим лишних хлопот? Вы нас не знаете, а ваши родители должны были научить вас, что нельзя верить слову незнакомых людей. Поэтому верьте не словам, которых вы всё равно пока-что проверить не можете, а делам и тому, что видите собственными глазами…
9. Крит
— На римлянина ты похож побольше, чем на финикийца, но всё равно примерно так же, как и я на пергамца! — шутливо напомнил мне нашу конспирацию в Вифинии тот давешний блондинистый критянин, с которым мы обеспечивали правдоподобие захвата и увоза домочадцев Циклопа критскими пиратами.
— Ну, раз за двенадцать лет я всё-таки стал больше похож на римлянина, то ещё лет через десять, надеюсь, буду похож на римлянина ещё больше, — отшутился я.
— Особенно, если ты завернёшься в большую шерстяную тогу, а не в эту.
— Только не летом и не под вашим солнцем! — и мы с ним рассмеялись.
Я ведь рассказывал о тех трёх операциях двенадцатилетней давности, когда мы сперва фиктивно утопили супружницу и законного сына Циклопа, затем скоммуниздили руками критских пиратов его наложницу с незаконной шмакодявкой, а потом уж забрали из могилы и вывезли прямо из-под носа у римского посольства фиктивно траванувшегося самого Циклопа? Ну, первую-то и последнюю операции мы сами провели, а вот на вторую критян припахали, дабы замести следы и сбить с толку вифинских ищеек Прусия. Контакт с ними с тех пор не раз ещё пригодился агентуре тестя, хотя в подробности этих дел никто нас не посвящал, потому как нас они не касались. Нам бы и в башку не пришло вообще на Крит зарулить, но афинский агент подсказал, что так выйдет и быстрее, и безопаснее. Мы из Коринфа в Афины сухим путём добирались, благо там не так далеко, дабы Пелопоннес с юга не огибать, рискуя нарваться на пиратов у его берегов, а теперь, когда римский флот стянут к Иллирии и к македонскому побережью, как и родосский с пергамским, критяне осмелели и пошаливают активнее. Парадоксально, но северо-запад Крита безопаснее.