— Я ни за что не соглашусь на это! Как ты только мог подумать, что я пойду на такое?! Да я не могу оставаться с тобой наедине ни одной лишней минуты, не говоря уже о том, чтобы участвовать в этом фарсе — твоем «большом приеме» — и производить впечатление на твоих деловых партнеров. А если бы я даже и встретила кого-нибудь из них, то с большим удовольствием рассказала бы им…
— Какой я великолепный самец в постели? — насмешливо спросил Мартин и громко рассмеялся, увидев, как вспыхнуло лицо Абигайль.
— Ну знаешь, это уже слишком!
Он едва заметно вскинул брови и плотоядно усмехнулся.
— Совершенно с тобой согласен, — растягивая слова, произнес он.
Она промолчала, будучи не в состоянии парировать его бесконечные сексуальные намеки, особенно находясь наедине с ним в этой западне. Но вот Абби почувствовала, как в ней поднимается раздражение. Надо положить этому конец — раз и навсегда!
— Сколько раз я должна повторять тебе, Мартин. Я уже помолвлена с другим! Ты что, не слушаешь, что я тебе говорю? Или, может, я непонятно выражаюсь? Так вот, заруби себе на носу — через пять недель мы будем окончательно разведены с тобой!
— Значит, насколько я понимаю, ты отказываешься от моего предложения? — продолжая забавляться, насмешливо повторил он.
— У тебя с головой все в порядке? Или за последние десять лет ты лишился последних остатков разума? — саркастически спросила Абби. — Разумеется, отказываюсь!
Мартин покачал головой, как бы досадуя на ее несообразительность.
— Обидно. А я-то надеялся, что мы с тобой полюбовно решим этот вопрос.
— Это говорит о том, насколько сильно ты заблуждался на мой счет!
— Абигайль, — терпеливо произнес муж, словно разговаривая с неразумным ребенком. — Боюсь, что тебе придется услышать от меня неприятные вещи, но…
— Зачем тогда говорить о них?
— Сейчас поймешь. Ты хорошо осведомлена о делах твоего отчима?
Ее поразил вопрос Мартина, и она удивленно посмотрела на него.
— О чем ты говоришь? — возмутилась Абби. — Хэмфри всегда сохранял верность моей матери.
— Я имею в виду не амурные дела, — проворчал Мартин. — Господи, девочка, у тебя только одно на уме. Я сейчас говорю о финансовых делах твоего отчима.
Какое отношение он имеет к делам отчима? — удивилась Абби.
— Ну и что с этими делами происходит?
— Твой отчим находится на грани банкротства, — безжалостно констатировал ее муж.
Услышав его твердый, недвусмысленный ответ, Абби поняла, что он сказал правду. Но она тут же постаралась заглушить страх, появившийся у нее в груди.
— Я не верю тебе, — тихо произнесла Абигайль.
Его лицо посуровело, а небесно-голубые глаза превратились в сверкающие сапфиры.
— Тебе придется поверить, — отрезал он. — Я являюсь владельцем этого коттеджа, так же как и большей части старого поместья твоего отчима.
Она явственно услышала бешеный стук своего сердца.
— Лжешь, — прошептала она в шоке.
Собеседник не стал переубеждать ее, а лишь сухо изложил кое-какие факты.
— Его дела настолько плохи, что он заложил свое поместье под завязку. И если банк вдруг потребует от твоего отчима вернуть кредит, то…
Мартин замолчал, подчеркивая тем самым драматизм ситуации. На его губах появилась сардоническая улыбка.
— А зачем банк будет делать это? — спросила Абигайль. — И какое отношение это имеет к тебе? Или ко мне?
— Самое прямое, — произнес Мартин хрипловатым, не лишенным интимности голосом.
И Абигайль мысленно перенеслась на много лет назад, оживив в своей памяти печаль и радость, которые неразрывно были связаны с образом ее мужа.
— Я теперь владею контрольным пакетом в банке, который дал возможность Хэмфри перезаложить его поместье для того, чтобы поправить дела. Я могу хоть завтра потребовать от него возврата денег. Сделаю я это или нет — зависит исключительно от тебя, милая.
— Каким образом? — с трудом промолвила она. — Я не понимаю.
— Я уже сказал тебе, дорогая. Я хочу, чтобы ты была хозяйкой на приеме в моем доме. Сделаешь это — только это, — и я оставлю твоего отчима в покое.
Абби затравленно посмотрела на мужчину, сидевшего напротив нее. Его лицо, как у хорошего игрока в покер, ничего не выражало.
— Шантажист! — крикнула Абигайль гневно. — Он уже далеко не молодой человек, как ты можешь…
— Замолчи! сквозь зубы процедил Мартин. Она увидела, как засверкали его зрачки, когда он наконец потерял самообладание и взорвался. — Не говори мне ничего ни о шантаже, ни о манере поведения! Каким бы неудачным ни оказался наш кратковременный брак, ничто не может оправдать поведение твоего отчима в то время.