Он улыбнулся мне навстречу. Но по всему было видно, что он устал от пережитых эмоций. Старцев предупреждал, что это естественно. Мне только и надо было убедиться, что положительные изменения не исчезли бесследно.
— Может тебе лучше прилечь, ты ведь устал?
— Ннннет, Миииилаааа….. А чччто… с …. — не договорив, Тарас указал рукой на свою бороду.
Я чуть не рассмеялась. А еще говорят, что внешность волнует только женщин. Оказывается, сильная половина человечества тоже бывает озабочена тем, как они выглядят.
— Тарас, бороду пришлось укоротить, чтобы обрабатывать рану. Это сделали еще в больнице. А Шувалов постарался привести ее в порядок. Но борода — это такие мелочи! Она отрастет и будет лучше, чем прежде.
Говоря это, я нежно гладила его бороду. А Мамаев почему-то задумался. Неужели он так расстроился из-за такого пустяка?
Но он потер висок, словно пытаясь что-то вспомнить.
— Шуууу-вааа-лооооов? — с трудом проговорил Тарас.
— Твой друг из Воронежа, — пыталась я помочь ему.
— Дааааа-ниии-лаааа, — наконец, произнес он и улыбнулся.
— Ну да, Данила Шувалов, — радостно поддержала я его. — А теперь отдохни. Для одного дня слишком много впечатлений.
Уговорив Мамаева прилечь, я оставалась рядом, пока он не задремал. Затем, оставив его с сиделкой, поспешила вниз. Меня переполняла радость и огромное желание поделиться ею с Элиной.
Преодолевая радостное волнение набираю ее номер.
— Эля, зря ты уехала так быстро… — она не дала мне договорить.
— Я все знаю! Мне уже звонил Валерий. Милана, я очень рада! И за Мамаева, и за тебя. Наконец-то все наладится.
— Элинка, — слезы мешали говорить, — если бы ты знала, какое это счастье услышать от него хоть несколько слов. Убедиться в том, что он выздоравливает. Что вспомнил меня. И тетушку свою. И Даже Шувалова.
— А меня? — в голосе Эли намек на обиду.
— Вот приедешь завтра утром, тогда и посмотрим, вспомнит ли он тебя.
Мне хотелось ее успокоить, но получилось, что я, как бывало раньше, слегка уколола ее. Это означало только одно — с выздоровлением Мамаева ко мне возвращалось мое обычное настроение.
Глава 50
По мере того, как Тарасу становилось все лучше, я постепенно возвращалась к обычной жизни.
Впервые за последние дни съездила в офис. Там дела шли со знаком «отлично». Отец прекрасно справлялся без меня. В какой-то момент я даже почувствовала себя лишней в своем офисе. Но благодарность преобладала над всеми другими чувствами.
Благодаря помощи отца, я могла целиком посвятить себя любимому человеку. А сейчас это было особенно необходимо. Мамаев со свойственным ему упорством хотел вспомнить все и сразу. И когда не находил ответа на возникший вопрос, обращался ко мне за разъяснениями.
Первые трудности возникли, когда я зашла к нему в комнату с Темушкой на руках. По выражению лица Тараса стало ясно, что он напряженно вспоминает, какое отношение этот славный малыш имеет к нам обоим или к нему одному.
Темушка потянулся к нему ручонками, как при первой встрече. Мамаев улыбнулся ему в ответ, но возникшее напряжение не проходило. Пришлось второй раз знакомить его с Темой.
— Это сын Стаса. Соболева…
— То е-е-есть — твооой сыын? — речь Тараса постепенно становилась плавной, но без прежней тягучей напевности. Это радовало. Но вот в памяти еще было много пробелов. Поэтому приходилось восстанавливать их по небольшим фрагментам.
— Нет, Темушка — сын Соболева и Юли.
— Но пппочему малыш с тттобой? Ттты его усыновила?
Я долго объясняла причину появления Темы в моем доме. К сожалению, понимала, что этот факт память почему-то упорно не возвращала Тарасу.
— А кто такой Соболев? Твой родственник?
— Не совсем так… Тарас, Теме пора кушать. Я отнесу его к няне. Ты пока отдохни, и потом я тебе все объясню.
Теперь-то я согласилась со Старцевым, который не раз повторял, что мозг — сложный механизм, который до сих пор не до конца изучен. Действительно, было странно, что Тарас вспомнил тетушку, меня, Шувалова, а Темушку, Соболевых и все, что с ними связано — никак.
Оставив Тему с Софьей, я позвонила Элине. Она выслушала мой рассказ, но в отличие от меня, не удивилась:
— Обычное явление. Мамаев вспомнил тех, кто ему дорог, о ком у него есть приятные воспоминания. А Стаса и Юлю он никогда не видел. К тому же, эти образы связаны с проблемными ситуациями, переживаниями и, может быть, с самой аварией.
— Да, но Темушка? Тарас при виде его улыбки во время первой встречи даже расчувствовался.