— При чем тут Ариша, я ведь о Ксюше спрашиваю. Сумасшедший какой-то.
На улице противный моросящий дождь. Октябрь.
Быстрая ходьба не успокаивает. Ругаю себя на чем свет стоит. Не сумел найти правильных слов! Мямлил ерунду какую-то. Надо было просто напомнить, что нас ждут в ЗАГСе. Завтра. Точно! И я не собираюсь ничего отменять.
Что там мать ее сказала? Выписывают. Вот и хорошо. Завтра утром буду у них. Цветы надо купить…
— Совсем очумел, мужик? Не видишь, куда прешь! Женщину беременную чуть не сбил! — непонимающе озираюсь. Оказывается, это ко мне.
— Из-ви-ни-те, — смотрю на молодую женщину, опускаю глаза на ее большой живот: — Простите меня. Я не хотел…
— Смотреть надо, — возмущенно отвечает ее спутник.
А я стою посередине тротуара. Мозг пронзают страшные слова: «… я не сумела сохранить нашего малыша».
Только сейчас до меня доходит их смысл. По инерции делаю еще несколько шагов и оседаю на корточки рядом с ближайшей скамейкой. В голове набат: не уберегла… потеряла… Так вот откуда болезнь! Как же так?! И почему врач от меня скрыл истинную ее причину?
Кто-то трогает меня за плечо. Сердобольная женщина спрашивает:
— Вам плохо? Скорую вызвать?
— Мне хуже всех. Но Скорая тут не поможет.
Резко поднимаюсь и бреду дальше. Из состояния, близкого к безумию, меня выдергивает звонок. Илья.
— Матвей, я узнал, что надо сделать!
Не в силах разделить его оптимистический настрой, молчу.
— У меня друг — криминалист, — орет так громко, что я морщусь. — Надо всего лишь отнести простыню в лабораторию. Там могут определить: было-не было! Ты меня слышишь? Все еще можно исправить!
— Илюха, ты о чем вообще? Прошло больше двух недель! Да я всю постель сразу же в стирку закинул.
— Ну тогда…
— Да ладно. Знаешь, давай лучше в том клубе встретимся. Тошно мне.
— Понимаю, Сейчас буду.
Заливать проблему спиртным — последнее дело. Но когда впереди тупик, кажется — вот оно спасение. А по сути — это дорога в никуда. Кажущееся облегчение проходит так же быстро, как и появляется. Ко всему прочему, добавляются еще угрызения совести и прочая хрень.
Обнажив душу перед Ильей и отравив тело приличной дозой алкоголя, я отправился домой. Надеялся забыться крепким сном.
Но уснуть мне не удалось. Не успел я, приняв душ, выйти из ванной, как предо мной предстала сияющая Арина. На вопрос, как она попала в квартиру, эта вертихвостка только рассмеялась, добавив, что дверь была не заперта.
Алкогольные пары все еще действовали, поэтому я, не особенно церемонясь, заявил:
— Ну что ж, а теперь так же испарись! Пошла вон! И чтоб я тебя больше не видел!
Наглая девица в ответ на мои слова криво усмехнулась и заявила:
— Ну уж нет! Теперь ты уж точно должен на мне жениться.
— И не подумаю. Я сказал — убирайся!
Потупив глаза и зашмыгав носом, она едва слышно прошептала:
— Матвей, но я… я беременна… У нас будет ребенок…
Глава 10
Я задохнулся. Тяжелая глыба слов Арины словно пригвоздила меня к полу, отняла речь и способность воспринимать реальность. В какое-то мгновение мне показалось, что передо мной Ксения. Моя Ксюша, которая сообщает мне о том, что она ждет от меня ребенка.
Усилием воли вернулся к действительности. Затуманенный алкоголем мозг не до конца утратил функцию мышления, хотя явно тормозил. Я мысленно расставлял по полочкам фрагменты событий сегодняшнего дня: Ксюша потеряла нашего ребенка. Об этом она сообщила мне в больнице. А сейчас передо мной Арина. И она утверждает, что беременна. От меня!
— Этого не может быть… — голос глухой, неуверенный. Затем произношу громче и убедительнее: — Ты лжешь! Этого не может быть. — Повторяю фразу твердо, голосом, не допускающим сомнений.
— Почему не может быть? Все естественно. После бурного секса… — она не договаривает, говорит по-прежнему тихо, но улавливаю в интонации издевку.
— Не надо меня учить, что и как бывает! И вообще, хватит мне лапшу на уши вешать и мозги припудривать. Во-первых, я тебе не верю. Во-вторых, завтра мы расписываемся с Ксенией. Все понятно? А теперь марш домой! И больше никогда здесь не появляйся. Забудь сюда дорогу.
Во мне все кипит. Ишь чего удумала — беременна она!
Открываю дверь в подъезд. Жестом указываю, что она должна сделать. Но Арина не сдвигается с места. Вот ведь наглая девчонка! Придется, как паршивого котенка — за шиворот и на лестничную площадку.