— Я-то просмотрю. А ты точно не найдешь самого главного.
Удивленно смотрю на него. Что он имеет ввиду.
— Там нет детской кроватки, — говорит с насмешкой. — Где он спать-то будет? Ты хоть об этом подумала?
— Антон, это можно просто устроить. Давай сдвинем два кресла. Они с мягкими подлокотниками. Получится нормальная кроватка. А? Хорошо я придумала?
Надеюсь, что Антон похвалит меня. Но он молча принимается сдвигать кресла. И чего он дуется?
Я раскрываю сумку. Там полно вещичек. И все они такие крохотные, забавные, милые. С удовольствием перебираю их. Но сейчас на это нет времени. Надо отыскать хоть что-нибудь из питания.
Наконец, в отдельном кульке, заботливо уложенном сбоку, нахожу искомое. Тут и пакетики с кашей, и соки, и бутылочки, — одним словом, все, что может понадобиться на первое время. Вздыхаю с облегчением и отправляюсь на кухню.
Антон следует за мной.
— Ксюша, неужели ты всерьез решила взвалить на себя заботу об их ребенке?
— А что ты предлагаешь? Сдать его в приют? Антон, давай не будем об этом! Первое, что я хочу сделать, — накормить ребенка, переодеть и нормально уложить спать. Он устал в дороге и, наверняка, проголодался.
— Но у тебя могут возникнуть проблемы с законом. Откуда ребенок, почему оказался у тебя, почему сразу не сообщила в полицию. Тем более, что у тебя самой до сих пор нет официально оформленной прописки. И, кстати, хочу тебе напомнить, ты еще проходишь по базе данных, как без вести пропавшая. Ты хоть это понимаешь?
— Вот и будет повод объявить, что вот она я. Нашлась пропажа. Мне теперь прятаться не от кого. Арина с Матвеем все равно вычислили меня. Следовательно, никакая я не пропавшая. Просто не давала о себе знать родственникам. И если придется что-то доказывать, то могу привести в качестве аргумента наши разговоры с Ариной по телефону.
Туманов смотрит на меня с удивлением. Даже усмехнулся.
— Ну ты даешь! Не ожидал от тебя, что ты все так быстренько придумаешь.
— Я много думала об этом. Надоело находиться в подвешенном состоянии. Удерживало только то, что Арина не хотела, чтоб я объявилась. И я ее понимаю. Но сейчас мне незачем скрываться. А закон, по сути, я не нарушала.
— Ну-ну…
Я вздрогнула. Память на мгновение вернула меня в то далекое время, когда Туманов подобрал меня на дороге. Тогда он произнес эти же слова. Но в то время он всячески помогал мне. Неужели теперь что-то изменилось?
— Антон, давай не будем торопиться с окончательным решением, — примирительно сказала я. — Сейчас я накормлю малыша, уложу его спать. И ознакомлюсь с бумагами. Хочу понять, что заставило его родителей поступить так странно. Ведь можно было просто позвонить мне. Или привезти самим, а не передавать с … курьером.
Вздох, вырвавшийся из груди, был настолько тяжелым, что Антон не выдержал.
— Ладно. Ты меня убедила. Надеюсь, что когда ты во всем разберешься, то примешь правильное решение. Только знай, здесь что-то не совсем чисто. Сама ведь сказала, что можно было решить этот вопрос по-человечески — через личную встречу или хотя бы звонок.
— Да, в этом я с тобой согласна. Именно поэтому должна все понять. А дальше — решать проблемы по мере их поступления. Я могу надеяться на твою дальнейшую помощь? Ведь сама, хоть и смело все обрисовала, все еще побаиваюсь заявить о себе. Прав ты и в другом: мне срочно надо решить вопрос с пропиской.
— Сделаю все, что в моих силах. Но надеюсь на твое благоразумие относительно ребенка. Это не игрушка. Это большая ответственность, даже если ты решишь оставить его хотя бы на время. Я остаюсь при своем мнении: надо было сразу заявить о нем. Так было бы проще решать все вопросы.
— Может быть. Но что сделано, то сделано. А теперь езжай домой. Я займусь малышом. И не сердись на меня, пожалуйста. Как бы там ни было, но это сын моей родной сестры.
— Ну да. Тебе виднее. Я заеду завтра. Звони, если что-то понадобится.
Туманов попрощался и уехал.
Оставшись одна, я хотела немедленно взяться за бумаги. Но тут проснулся малыш. Я поспешила к нему, отложив на время просматривание всех бумаг.
Глава 47
Ну вот, наконец-то одна. Ой! Что это я. Не одна, а с малышом.
Какой же он хорошенький! Смотрю на ребенка Матвея и Арины и испытываю неописуемое умиление.
На кого он похож? От Арины вроде бы ничего. От Матвея? Вглядываюсь в глазки, носик, губки… Ничего не понимаю. Наверное, в раннем возрасте дети похожи сами на себя. Или я ничего в этом не понимаю.
Да какая мне разница, на кого похож этот милый карапуз. Он такой славный. Что-то лопочет по-своему. Наверное, хочет сказать, что хватит рассуждать, пора бы и покушать.