— Но ведь малыша сразу заберут и определят в детский дом!
— Не знаю. Но иначе нельзя. Собирай мальчишку, возьми документы и поехали. Может, все обойдется. И его никуда не заберут. Ксения, решайся. Достаточно того, что ты сама до сих пор проживаешь здесь на птичьих правах. Но с ребенком так нельзя. Ему может понадобиться помощь врача. Или элементарно — какие-то прививки. Давай поступим в соответствии с законом.
Его слова звучат, как приговор. Внутренне сопротивляюсь. Не могу себе представить, что Ромку заберут. Я уже успела полюбить его.
— Ну что?
— Я боюсь.
— Тогда я уехал! — Антон решительно направляется к двери. Пытаюсь остановить его, удерживая за руку:
— Подожди! Дай мне пять минут… подумать…
— Не забудь взять свой паспорт, — напоминает Туманов. — И все документы на ребенка.
— Антон, а что если мы не будем показывать письмо Арины и не скажем, как ребенок попал ко мне? — пытаюсь ухватиться за соломинку.
— Нет, Ксения, надо рассказать все, как было.
***
С замиранием сердца иду за Антоном по коридору в отделении полиции. Ромка у него на руках. Я сжимаю в руке пакет с бумагами. Сейчас решится судьба Ромки. И моя тоже.
Ощущаю сумасшедшие удары сердца. Смогу ли объяснить все так, чтобы мне поверили. Так, чтобы Ромку оставили со мной. Так, чтобы доверили мне его. Я буду ему хорошей мамой…
Последние слова я повторяла, словно мантру, надеясь, что меня услышит кто-то неведомый там, наверху… И поможет… Обязательно поможет…
***
Все происходило как в тумане. И не только в кабинете следователя, к которому обратился Туманов. Также, словно во сне, я отвечала на вопросы в опекунском совете, прижимая к себе малыша и обливаясь слезами.
Предъявляемые документы вызывали у всех недоумение, массу вопросов, на которые у меня не было ответов.
Решающую роль сыграл отказ сестры от сына в мою пользу. Он был заверен нотариусом, поэтому никто не сомневался в его подлинности. Письмо, которое также подтверждало истинность ее намерений, тоже было принято во внимание. Однако вызывало гнев и возмущение при его прочтении.
Я сама не переставала удивляться, насколько Арина тщательно все продумала. Предугадала, какие документы могут понадобиться. Это было не в ее характере. Чувствовалось, что кто-то руководил ею. Неужели Матвей? Верить в это не хотелось. Но тогда кто?
Если бы не Антон, Рому бы, естественно, у меня забрали. Но он, в отличие от меня, настолько обстоятельно все объяснял, соглашался с выдвигаемыми условиями и гарантировал их неукоснительное исполнение, что все разрешилось положительно.
Малыш остался у меня. Правда, сначала только на время. До окончательного решения опекунского совета, а в будущем — и решения суда.
Пришлось, конечно, пройти через многие инстанции. Изначально оформить прописку, официально трудоустроиться (в той самой ветклинике у Туманова). Обустроить детскую комнату. Пройти полное медицинское обследование. И мне, и Ромке, и… Антону.
Ах, да! Я ведь еще не упоминала, что одним из условий для официального усыновления было создание полной семьи.
То есть я согласилась выйти замуж за Туманова.
Или это он согласен жениться на мне?
Даже не знаю.
Как бы там ни было, но мы подали заявление в ЗАГС и об этом предоставили справку органам опеки.
Но регистрация брака будет несколько позже. Точнее, через месяц. Как говорит Антон, все должно быть оформлено согласно букве Закона.
Пока же удалось оформить временную опеку над сыном Арины и Матвея. И мне этого достаточно.
Ромка — почти мой сын. Об его родителях мне думать некогда и не очень хочется. А сам карапуз полностью завладел моим временем, моими мыслями, моим сердцем. И мне больше ничего не надо.
Я счастлива.
Правда, Антон считает, что нельзя останавливаться на полпути…
Глава 49
Только через несколько дней, когда все потихоньку стало устаканиваться, я со стыдом вспомнила, как нехорошо думала о Туманове до того, как мы занялись усыновлением Ромки. Мысленно обвиняла его во всех смертных грехах. Да и вела себя не лучшим образом.
На первом этапе сумасшедшей гонки по кабинетам было не до самоанализа. Сейчас осознаю, что, если бы не Антон, вряд ли я смогла бы добиться уступки со стороны опеки. А беготня по инстанциям! Это же сущий ад. На это ушло бы больше месяца. А может, и больше. Не исключаю даже вариант, что мне бы вообще отказали.