- Послушай, Мэтт, я все-таки тебя не пойму, - сказал он извиняющимся тоном. - Ты говоришь, что она грозит привлечь тебя к суду за нарушенное обещание, но если ты не отказывался жениться на ней, то я не понимаю, почему это произошло! Почему она не бежала с тобой?
- Да она, пожалуй, и бежала бы со мной, - вздохнул Мэттью. - Дело в том, видишь ли, что она легко поддается влиянию. Но нанять карету для такой длинной дороги ужасно дорого, да еще издержки в пути, а я еще не закончил курс, я должен подумать о будущем и совершенно не представляю, откуда взять столько денег. Ты же знаешь, каков мой отец. Он такой шум поднимет, если я напишу ему, что мне нужны деньги. Даю десять против одного, что он обязательно спросит меня, зачем они мне. Он всегда это делает, будто я ребенок и должен во всем перед ним отчитываться. А просить у тебя, Джилли, мне и в голову это не приходило, и даже если бы и пришло, то я бы этого ни за что не сделал, потому что это дошло бы до ушей моего дяди, что еще хуже. Поэтому, как ни верти, ничего не выходило, но сейчас я даже рад этому, потому что Белинда мне совсем не подходит - по правде говоря, я в этом совершенно уверен.
- Она сильно расстроилась, когда твой план провалился? - с любопытством спросил герцог.
- Да нет, ей-то все равно. Это все Ливерседж, который утверждает, что он ее опекун. Погоди, я покажу тебе его письма - у меня их два. На первое я не ответил, а теперь он угрожает, что выставит против меня иск - ах, Джилли, ума не приложу, что мне теперь делать?
На этой панической ноте он закончил свой рассказ и полез в карман, откуда извлек два скомканных письма, на которых стояла витиеватая подпись: Свитин Ливерседж.
После внимательного прочтения герцог нашел эпистолярный стиль мистера Ливерседжа несколько напыщенным и не всегда придерживавшимся правил грамматики. Некоторые из его мыслей были весьма туманны, но цель писем была ясна: он хотел получить пять тысяч фунтов для своей воспитанницы в качестве компенсации за перенесенное унижение, потерю выгодной партии и раненое сердце. Первое письмо мистер Ливерседж закончил в высоком стиле, выразив надежду, что мистер Вейр, равно как и его благородные родственники без колебаний пойдут навстречу той, чьи поруганные надежды скорее всего никогда не сбудутся. Второе письмо было далеко не столь учтивым. Герцог отложил оба письма.
- Мэтт, кто такой этот Ливерседж? - строго спросил он.
- Не знаю. По его словам, опекун Белинды.
- Но что он за человек?
- Говорю тебе, не знаю. Я его ни разу в жизни не видел. Я и не знал, что у Белинды есть опекун, пока - не получил это письмо.
- Он не был с ней в Оксфорде?
- Нет, и я не помню, чтобы Белинда или миссис Доверкорт говорили о нем. Это свалилось на меня, как гром с ясного неба.
- Мэтт, мне эта история все больше кажется настоящим мошенничеством. Мне не верится, что он ее опекун.
- Может, и нет, но какая разница?
- Я еще не совсем уверен, но мне кажется, что он не сможет привлечь тебя к суду. Если, конечно, это не сделает она сама, ведь он пишет от ее имени.
Мэттью задумался.
- Не думаю, что Белинда на это способна, - проговорил он. - Но все возможно, в конце концов. Мне кажется, что все это время она меня дурачила, а невинности в ней не больше, чем на Хеймаркете.
Герцог еще раз взглянул на письма, встал, подошел к столу и налил два бокала вина. Мэттью следил за ним молча, потом сказал:
- И кем бы он ни оказался, ясно одно: он собирается причинить мне массу неприятностей, в его руках мои проклятые письма, и от этого никуда не уйти.
- Да, - согласился Джилли. - Скверная история.
- Джилли, даже если дело не дойдет до суда, оно дойдет до моего отца и до дядьки тоже, а это ничуть не лучше.
Без сочувствия он не остался. Герцог даже содрогнулся.
- Боже правый, этого ни в коем случае нельзя допустить.
Мэттью уткнулся лицом в ладони, локтями уперевшись в колени.
- Если бы я мог придумать, что мне следует сейчас делать! - простонал он.
Джилли протянул ему бокал.
- Вот, выпей вина. А Гидеону об этом что-нибудь известно?
Мэттью взял бокал и отпил немного вина.
- Нет. То есть я хотел - вернее, у меня мелькала мысль рассказать ему, если не найду выхода. Но ты же знаешь Гидеона! - Он заметил недоуменное выражение лица герцога и добавил: - Ах, я и забыл, откуда тебе знать, если ты ему так нравишься. Но у него такой острый язык! Более того, он постоянно подначивает меня по разным поводам, и я бы скорее... Впрочем, если ты считаешь, что ему следует рассказать...
- Нет, я так не считаю, - решительно сказал Джилли. - Это не имеет к Гидеону никакого отношения. - В его глазах заплясали огоньки. - Я должен научиться самостоятельно решать свои проблемы, так и дядя говорит.
- О, Джилли, перестань дурачиться! - умолял Мэттью. - Это не имеет отношения ни к тебе, ни к Гидеону.
- Нет, имеет. Ты сам это сказал, - напомнил ему Джилли. - Ливерседжу прекрасно известно, что ни ты, ни дядя Генри не можете заплатить и половину этой суммы. Я все больше убеждаюсь, что весь план был тщательно продуман, вплоть до неловкого движения девушки, когда она уронила свой ридикюль, когда ты проходил мимо. Я тот гусь, которого он намерен ощипать. Прекрасно! Я сам займусь этим делом. И я думаю, что буду полным идиотом, если позволю ощипать себя человеку, который и писать-то грамотно не умеет.
- Но скажи, ради Бога, что ты собираешься делать? - спрцсил Мэттью.
- Я еще сам точно не знаю, - признался герцог. - Но не волнуйся, Мэтт! Что бы ни случилось, я не допущу, чтобы об этом узнали твой отец и мой дядя Лайонел. Где обратный адрес этого субъекта? - С этими словами он взял со стола одно письмо. - "Синица в руках" - да, но я вам не синица в руке мистер Ливерседж! Адрес - почтовая контора в Бэлдоке. Видимо, он сам ходит за письмами. Но мне почему-то кажется, что он затаился где-то в Лондоне. Возможно, у него есть причины не подходить близко к Боу-стрит*. Очень похоже на это, потому что если у меня и есть нюх на мошенников...
______________
* Во времена описываемых событий на Боу-стрит находилось центральное полицейское управление Лондона. (Прим. перев.)
- А у тебя он есть? - недоверчиво спросил Мэттью.
- Господи, конечно, да еще какой острый! Молодой человек с таким состоянием, как у меня, притягивает их как магнит. Они так и вились вокруг меня когда я путешествовал - пока их не отвадил Белпер. Бедный Белпер! Он тогда очень пригодился!