— И почему же банк не предпринял каких-нибудь мер? — спросила Джоди, с точки зрения которой представители банка просто пренебрегли своими обязанностями! — Ведь именно вы занимались ее финансовыми делами, не так ли?
Харлан выпрямился и сурово посмотрел на нее.
— Мы платили по ее счетам и занимались ее вложениями, а теперь, когда она умерла, являемся ее душеприказчиками. Однако, покуда она пребывала в предположительно здравом рассудке, нам не подобало навязывать ей свое мнение, как ей тратить собственные деньги, за исключением тех сумм, которые она сама поручала нам вкладывать ежемесячно.
— А она в самом деле была в здравом рассудке? — спросил Виктор.
— Представления не имею, — решительно ответил Харлан. — Если относительно этого и были какие-нибудь сомнения, вопрос является компетенцией семьи, — он поклонился Джоди, — и, естественно, врача.
Сжигаемая и гневом, и одновременно чувством вины, Джоди бросилась в атаку:
— Понимаю, вы обо мне! Но я даже не знала о ее существовании. Единственный раз мы виделись на похоронах моего отца, мне было шесть лет, и я этого не помню.
— Возможно, — мрачно сказал Харлан, — но нельзя винить и меня. Пока она была жива и не представляла опасности ни для себя самой, ни для общества, единственной задачей, стоявшей перед банком, было платить по ее счетам по мере их поступления и инвестировать ее деньги.
— Теперь, будьте любезны, оба послушайте меня, — вмешался Виктор, жестом призывая к молчанию. — Никто никого ни в чем не обвиняет. Мы просто стараемся добраться до сути дела. Джоди, вы все еще утверждаете, что не знали о страховке?
Она энергично кивнула.
— Да, утверждаю. Я согласна, мне следовало дома изучить все документы, которые мне дал мистер Лаури, но я категорически не помню, чтобы он говорил мне о страховке на дом.
— Надеюсь, это послужит вам уроком, и в следующий раз вы будете внимательней, — проворчал Харлан.
— Ладно, Лаури, давайте без этого, — поморщился Виктор, вставая. — Скажите-ка лучше, когда вы в последний раз просматривали все страховые полисы и прочие важные бумаги?
— Я делаю это раз в год, — вскинулся Харлан, — а также когда приходит срок возобновления!
Виктор взял Джоди за руку, давая понять, что им пора.
— Оно и видно, — пробормотал он себе под нос, и они вышли.
На улице было уже темно, и прохладный ветерок превратился в пронизывающий до костей ветер. Джоди, в своем сером костюме, озябла. Черные сгущающиеся тучи грозили снегом.
Бегом они добрались до ее машины. Виктор распахнул перед Джоди дверцу.
— Как только вернетесь к Макбрайдам, проверьте, есть ли у вас этот полис, — велел он. — Если да, ни звука об этом ни Рику, ни его родителям, а я заеду за вами завтра утром и отвезу в полицейский участок, где надо будет изменить ваши показания.
— А почему нельзя сделать это сейчас? — спросила она. Не хотелось лгать Макбрайдам, даже умалчивая о новом повороте дела.
— Потому что уже поздно, и Рик, скорее всего, ушел. А кроме того, у меня есть еще дела, а Ивонн любит, чтобы мы садились за стол вовремя.
— Ивонн?
— Жена, — пояснил он со счастливой улыбкой. — У нас с ней два сына шести и четырех лет и две восьмимесячные девчонки-близняшки. Плюс у Ивонн еще свой бизнес, магазин одежды. Единственный для нее способ все успеть — это действовать строго по расписанию.
Джоди совсем растаяла.
— Какое чудесное семейство! — с завистью сказала она. — Вы такой счастливчик.
Виктор рассмеялся.
— Ну да, как правило… Но иногда… Впрочем, чтобы понять, надо самому пережить. Так позвоните мне завтра с утра. — И он захлопнул дверцу машины.
Назавтра Джоди и Виктор договорились встретиться в десять утра. Хотя снег, вопреки прогнозу, так и не выпал, было холодно, ветрено и облачно, и Джоди оделась потеплей — в черные шерстяные брюки, толстый черный свободный свитер и парку.
Она не видела Рика со вчерашнего дня и не говорила с ним по телефону, но обнаружила копию пожарной страховки в бумагах, которые дал ей Харлан. Как можно было ее не заметить?
Они с Харланом обговорили тогда массу документов, ей приходилось вникать в проблемы, в которых она плохо разбиралась, голова ее, когда они закончили, шла кругом, но она все-таки четко помнила, что о страховке не было речи. Вчера вечером она прочла полис от корки до корки и знала, что никогда его раньше не видела.