Горм с проклятьем метнул копьё, которое отскочило от каменной шкуры чудовища. Сигурд и Свен тихонько пробирались вдоль стены коровника с большим мотком верёвки. Но вряд ли у них получится запутать ноги гиганта и повалить на землю: тут силы всех мужиков хутора не хватит — очень уж здоров тролль.
«Значит, придётся мне», — вздохнул Атли и приложил дудочку к губам. Над растревоженным хутором зазвучала звонкая задорная мелодия, от которой хотелось пуститься в пляс — напряжённые мужчины, сами того не замечая, стали притоптывать в такт. Тогнондахр выпустил трепыхающуюся добычу и повернулся на звук. За спиной его стоял мальчик и наигрывал на дудочке. Вернее, Атли просто держал её у рта, а играла дудочка сама — так ему казалось. Тролль шумно выдохнул и сделал шаг, потом ещё один, медленный и нетвёрдый.
— Верёвку, быстрее, сукины дети! — злобно проорал Горм и бросился к опешившим Свену и Сигурду. Хуторяне опомнились и начали разматывать моток.
Обернуть несколько раз ноги околдованного исполина, навалиться всем миром — вдруг запнётся каменная туша и рухнет, пускай даже на один из домов — не страшно. Дальше дело за кайлами и заступами — им-то поддастся твёрдая шкура, и придёт чудищу конец.
Но тут Атли подвели его бедные ноги, уставшие после пробежки от леса до хутора. На каждый шаг Тогнондахра ему приходилось отступать на пять своих, и немудрено, что в конце концов он споткнулся о предательский камень и упал на спину. Дудка выскочила из рук и откатилась в сторону.
Тогнондахр помотал головой, а потом лёгким усилием стряхнул мужиков, уцепившихся за верёвку. Те попадали на землю, но тут же вскочили и бросились врассыпную. Взгляд твари остановился на Атли. Маленькие глазки загорелись злобой. Кулак размером с утёс взмыл вверх. Атли оцепенел от ужаса и мог только наблюдать, как идёт вниз эта убийственная громада.
Чьи-то сильные руки вцепились ему в плечи, подняли рывком, швырнули в сторону. Атли упал на жёсткую землю, и его тут же подбросило вверх — чудовищный кулак с грохотом горного оползня влетел в то место, где совсем недавно находился мальчик. Атли сел на корточки и закашлялся. Его спаситель был уже рядом.
— Поднимайся! — прокричал он, тряхнув длинной чёлкой. Рагнар!
Атли раскрыл рот, а кузен, бормоча проклятия, схватил его за руку и потащил за собой. Вовремя: волной от очередного удара их швырнуло на землю. На этот раз Подкидыша не пришлось уговаривать — он быстро поднялся и рванул влево. Рагнар понял без слов и побежал вправо. Тогнондахр завертел головой и издал громкий рык — никак не мог определиться, кого из мальчишек преследовать. Потом взгляд его остановился на загоне, где билась заломанная корова и жались к стенам другие. Тролль фыркнул, выпустил изо рта длинные отвратительные слюни и решительно двинулся туда. Ему не терпелось продолжить прерванную трапезу.
Мальчики встретились за сенным сараем.
— Где дудка? — спросил Рагнар, привалившись к стенке.
— Нет больше дудки, — тяжело дыша, ответил Атли, — одни щепки остались…
— Цверги, — выругался сын Эймунда и сплюнул на землю. — Мы покойники. Эту тварь ничем не проймёшь!
— Первый луч солнца обратит его в камень, — вспомнил Атли фразу из сказки.
— Думаешь, он не знает? — оскалился Рагнар. — День переждёт в горах, а следующей ночью вернётся! Ты понимаешь? Хутору конец!
Подкидыш выглянул за угол. Тогнондахр как раз занимался коровой, поглощая переднюю часть разорванной надвое туши. Мальчика чуть не вырвало, и он поспешил вернуться к брату.
— Где моя мама? — спросил он с затаённой мольбой.
— Женщины, старики, дети ушли к Дагфьёрду, — ответил кузен, — с ними Гафнир, Аре и почти все лошади. Здесь только Горм и его ребята.
— А твои отец и брат?
— Отец, — Рагнар опустил глаза, — ему досталось… Он ровно обезумел — кинулся на него один, с мечом…
«Кто я теперь? Жалкий обрубок, калека, перед которым закрыты врата Гъялдсхейма!» — вспомнил Атли. Вот оно что!
— Горм вынес его, — продолжил кузен, — хвала Хёгану, тварь отвлеклась на коров…
— А Гуннар?
— Гуннар…
Ночной воздух потряс ужасающий рёв, от которого заложило уши. Мальчишки даже присели от неожиданности, но тут же выглянули за угол. Тогнондахр, продолжая реветь от боли и злобы, носился по хутору, размахивая лапами, круша всё на своём пути. Его хвост, длинный пушистый хвост был объят пламенем! До ноздрей добрался смрад палёной плоти.