Ты ж погляди на эти лица, да их же просто больно видеть!
царица
–Навет, дружок, на пользу
Только, ныряет «Некто» и в казну. Да не смотри,
Сынок, так горько! «Мурену» знаю здесь одну. Кару коварен, мастер
Лгать и так хитёр, что не впоймать. Но если честь им дорога? То вора схватит Их рука! Ну, а сейчас, сынок, по «коням», там пир заждался
Уже нас. Ещё не время нашим козням, забудем
Бремя хоть на час.
И все на остров поспешили,
В тени дерев найдя приют. Где не однажды они
Были, балы устраивая тут. На славу слуги постарались. Под каждый
Вкус и аппетит здесь яства моря все собрались. И золотистый стол
Янтарный посудой дивной был накрыт. Но без бузы не может
Двор. И, как в денёк, на дне базарный там
Зашумел их старый спор.
Но видя хмурые их лица,
Обняв Мелису, как родную, просила с умыслом
Царица открыть историю былую. Так люд узнал и о Гаале,
И об узниках в опале, и какой Калан герой. И ор поднялся там
Тако-ой. Теперь другими двор глазами смотрел на принца
Восхищаясь. Когда б он крепкими зубами морской
Орех ел, наслаждаясь.
Калан
–Но сказать ты позабыла,
Как тебе досталось смелой. Как огня толкала
Сила в путь последний, в море предков. Да хоть зови меня мегерой!
Но не возьму тебя с собой. Тебе не нужен смертный
Бой ради царственных объедков!
царь
–Что-о? Объедки говоришь? Язык остёр твой, как кинжал.
А ты, Мелиса, что молчишь? Когда ж тебя я обижал?
Мелиса
–Довольна жалованьем я,
Премного щедр мой господин. Но больше
Радует меня, что мамой мне доверен сын. Могу лишь только
Я гордиться такой оказанной мне честью. Благодарю, моя
Царица! А к тебе, Калан, я с вестью. На горизонт,
Мой друг, взгляни. То не друзья ли
Наши в море?
Калан
–Да, похоже, что они. Но как не вовремя бродяги! И как бы им
Шальное горе не причинили б там валаги? А ну-ка, вещи мне
Подай, и прокачусь-ка я в разведку. А ты пока что развлекай
Былиной гордую соседку.
Калан в воде призвал «коня»,
И вожак явился сразу. И подчинился
Он приказу. Иль ожидал его он зря? И все, волнуясь,
Наблюдали, как отдалялся принц от них. На
Берегу в молчание стояли в тяжёлых
Думушках своих.
X
Корабли шли караваном. Семь гружённых до предела ветер
Тихо гнал суда. Но один на фоне алом вдруг от всех подался
Смело и пошёл искать туда, где Калана быть не может.
Калан
–Шум меня, Малыш, тревожит.
Может статься, что из пушки скоро там палить
Начнут. А у монстров есть ведь ушки. Ох, боюсь я, нападут!
Выручай, дружок, людей! А иначе, смерть познают,
Коль скорей придёт злодей. Так и есть,
Они стреляют!
Но дельфин одно лишь
Знал, чуя, как седок любимый вдруг
Страдать безмерно стал. И заплыв неповторимый,
Поразительный бросок сделал преданный
Дружок, и как вовремя добрались!
Все у бортика толкались,
Вся команда корабля. И тянули руки
К принцу, рады ж были все любимцу, испытанье
С ним пройдя. А он по ходу судна ловко влез по сброшенной
Верёвке, и за руку взял он робко мужа в кожаной обновке. И, узнав барона Сразу, с чувством крепко обнял друга. И приветствий выдал фразу,
Центром став людского круга. И благодарный бывший старец
За обретённый вновь покой, сняв с себя, одел ему
На палец на память перстень родовой.
барон
–Ты сделал больше, чем возможно,
В тебе, Калан, я не ошибся. И хоть и было мне
Тревожно, но сердцем чуял, что ты жив. А мог бы с жизнью
И проститься, исполнив прихоти призыв. Прости, что гибели подверг
Тебя страдалец тот несчастный! Должно быть разум мой померк, в поход Послав тебя опасный. О, как семья там голодала! Мне душу исповедь
Их рвала. Какая страшная то мука судьбы под дых снести удар.
Благодарю, за сына, внука, за невестку и за дар.
Калан
–Ну, кто младенца-то осудит?
А Вы и были им, мой друг. Но если совесть
Шлёт Вам мук? Пусть утешением Вам будет моя счастливая
Судьба. Когда бы был труслив иль кроток, когда б остался в замке я? Мне
Не открылась бы тропа, и я лишён бы был находок, какие благо для меня.
О, как я рад! Что всё ж на пользу пошли «живые» старику! И хвори все,
Как ту занозу, из плоти выгнали плоды. И что осталось парику?
Как не лежать теперь в комоде. Коль вижу магии
Труды, кудрей чернявых красоту.
барон
–И вновь, как прежде, я в походе!
Исполнив древнюю мечту, я снова в месте
Благодатном! О море, море страсть моя! В сём состоянии
Азартном давно не помнил я себя. В замке что? Веселье, гомон, шум Вертлявой детворы. Но, как тот столетний ворон, став противником игры, Теперь живу лишь кораблём и счастье вижу только в нём. И как хватает