— Ну, если ты уже принял решение, то мне остается только сказать, что это большая честь для моей дочери. Я уверен, что она согласна. Мне кажется, что никаких сомнений в этом не может быть. Но ты, наверное, пожелаешь услышать ответ из ее собственных уст! Садитесь герцог Сейл, а я пока узнаю, в состоянии ли она выйти к вам? Я знаю, что ей этого хотелось бы, но ведь в доме такой беспорядок… Но я не заставлю вас долго ждать.
И лорд почти втолкнул своего гостя в кресло, стоявшее около камина, а сам выбежал из комнаты. Он нашел жену в будуаре, считавшую вместе с горничной шляпные коробки. Это была миловидная женщина, элегантно одетая, с модным тюрбаном на голове и шалью на плечах. У нее был нос с высокой переносицей, а голубые глаза смотрели холодно и пронзительно. Одного взгляда на супруга было достаточно, чтобы она сразу же отпустила горничную. Как только та вышла из комнаты, жена лорда спросила:
— Ну, что такое?
— Там внизу находится герцог Сейл, — произнес лорд. — Он провел со мной последние полчаса.
— Лорд Сейл! — воскликнула она и сощурила глаза.
— Любовь моя, он хочет сделать предложение Хэриет, за этим и явился, — сказал муж. — Я думаю, тебе это было бы приятно услышать.
— Я уже начала думать, что он намерен отказаться! — призналась она откровенно. Ее голос дрожал. — Итак, он, наконец-то, решился сделать предложение! Он не мог выбрать более неподходящего момента! В гостиной комнате все уже покрыто холстом, и поэтому не может идти речи о том, чтобы просить его остаться обедать. И здесь сейчас остался только младший повар.
— Я думал, ты будешь рада услышать эту новость! — удивленно произнес лорд.
— Умоляю, только не говори со мной в этой ужасной манере! Ты сам знаешь, что я очень рада этому известию. Но почему он не мог сделать предложение в более подходящее время, это я не могу понять? Нам следовало бы провести вечер, сделать объявление… Что подумают люди, что будут говорить, если мы так скромно отметим это событие…
— Не забывайте, мадам, — сказал лорд, — что мы все еще носим черные перчатки. Не думаю, что было бы хорошо, если бы мы…
— Кузина Альбиния состояла со мной в очень далеком родстве. Я уже и не помню степень — четверо-или пятиюродная сестра! Но все равно. Нам не на что роптать! Раз уж Сейл решился на это, и Бог знает, как я должна быть благодарна судьбе за это, то не постесняюсь сказать тебе, дорогой, меня огорчает, что Хэриет придется доносить траур. Но где ты оставил герцога?
— Он в моем кабинете. Я сказал, что сначала мне надо поговорить с тобой.
— Очень хорошо. Я сейчас же буду готова. Но боюсь, что Хэриет не одета подобающим образом. Здесь у нас такая суматоха. Половину слуг уже отправили в Эмплефорд, — леди дернула за веревку колокольчика. — Не слоняйся без дела, дорогой, прошу тебя. Возвращайся к гостю и скажи, что Хэриет с минуты на минуту спустится. О, это вы, миссис Ройстон? Нет, я не вызывала вас, но это уже не имеет значения! Скажите, чтобы леди Хэриет и мисс Абингер ждали меня здесь! Умоляю, Эмплефорд, чего вы ждете? Немедленно спуститесь вниз к Сейлу и займите его чем-нибудь, пока я не приду!
Леди Хэриет находилась в ученической комнате со своими младшими сестрами. За столом, который стоял у окна, гувернантка мисс Абингер занималась с двумя девочками в платьях с оборками и в нанковых панталонах, показывая как обращаться с глобусами.
Когда запыхавшаяся домоправительница сообщила о распоряжении леди Эмплефорд, Хэриет подпрыгнула, всплеснула руками и судорожно стала приглаживать свои темно-каштановые волосы.
— Меня зовет мама? — спросила она испуганным голосом. — О, что такое, дорогая Ройстон?
Глаза домоправительницы хитро сверкнули.
— О, это вам сообщит ее светлость! Ну что бы вы сказали, услышав о милом молодом джентльмене, который находится внизу с вашим отцом.
Большие голубые глаза леди Хэриет стали еще больше. И она прошептала:
— О нет!
Мисс Абингер, женщина лет сорока, выглядевшая весьма благопристойно, поднялась со своего кресла и произнесла:
— Леди Хэриет сейчас отправится к ее сиятельству. Было бы неплохо, если бы привели в порядок свои волосы, моя дорогая. Пойдемте в спальню. Там вы сядете в кресло, и я причешу вас. Вы же знаете, что вашей маме нравится, когда вы выглядите опрятно.
— Нечего спешить! — вмешалась леди Мария, двенадцатилетняя крепышка. — Бьюсь об заклад, что это просто какой-нибудь пустяк.
— О помолчи, дорогая! — прошептала Хэриет.
— Боже милостивый, Хэриет! — воскликнула леди Каролина, хорошенькая шестнадцатилетняя особа, очень похожая на мать. — Ты ведь не думаешь, что вся эта суматоха связана с Сейлом?