— Погоди, Женечка, иди лучше поешь. От завтрака так много всего осталось. Расскажи, как ты к моему козлу съездила. Что он сказал? Что про нас говорил с Маринкой?
— Ой как будто ты его не знаешь. От похмелья он мучился, денег просил одолжить. Ворчал, что не даст мне никаких шмоток, если не выложу ему на опохмел. Только у меня разговор короткий. Припугнула баллончиком газовым, сказала мужу позвоню. Он и свалил, а я вещи собрала. Только не дело это, непонятному хрену дом свой оставлять.
— Да, ты права.
— Надо заявить на него, да выгнать.
— Я ему деньги должна. Погоди немного. Вот накоплю с зарплаты, отдам да выставлю.
— Если он раньше дом наш не продаст, или не спалит.
— Ох, не нагнетай, дочка. И без того тошно, — вздыхает горестно.
Женя пробыла у нас до вечера. Пока мы все драили, расслаблялась в теплой водичке, потом загорала на шезлонге. Я старалась не завидовать сестре, но жара такая, что поневоле только про бассейн и думаешь.
На следующее утро просыпаюсь очень рано, полшестого. Мама сопит сладко. Тихонечко выскальзываю из комнаты, прихватив купальник. Можно конечно и до моря добежать, но зачем напрягать себя, тем более обратно в горку, если под боком есть бассейн? Я обожаю плавать. Ныряю в прозрачную воду, делаю скоростной заплыв туда-обратно, останавливаюсь, чтобы отдышаться.
— Я знал, что ты не устоишь перед моим предложением, — слышу насмешливый голос.
Оборачиваюсь. Герман! Стоит, скрестив руки на груди, в идеальном деловом костюме светло-серого цвета. Как с обложки журнала.
Что я наделала? Босс вернулся, а я тут…
Почему мы вечно сталкиваемся, когда голые? Либо он, либо я…
Ужас просто.
— Мне так неловко… Простите меня, — поспешно выбираюсь из воды.
— Не говори ерунды, я сам тебе предлагал воспользоваться бассейном. Он в твоем распоряжении, когда пожелаешь.
— Мама меня убьет! Так нельзя, мы же официально приступили к работе.
— Чему я очень рад, Арина. Правда. Только что-то рановато. Не обязательно приезжать в такую рань.
— Я не приезжала. В смысле, мы с мамой воспользовались вашим предложением о комнатах для прислуги.
— Вот как. Быстро твоя мать поменяла решение. Была настроена категорично. Сказала дом у нее, огород.
— Все поменялось.
— У вас все нормально? Может помощь нужна?
— Да нет, что вы. Я сейчас быстро переоденусь и приготовлю завтрак.
— Стой. Я пока не голоден.
— Ну все равно…
Он так пристально меня разглядывает, что все тело становится горячим. Буквально полыхаю, не знаю, чем прикрыть себя от этого горячего сканирующего луча! Неужели не видит, как мне неловко? Или нарочно делает?
Невыносимое ощущение, будто мой довольно скромный синий купальник вдруг стал прозрачным. Моя кожа горит, по бедрам разливается жар, который отчаянно стараюсь не замечать. Под взглядом Германа чувствую себя совершенно беззащитной и понятия не имею что с этим делать.
— Я правда лучше пойду.
— Стой. Поплавай со мной немного.
— Да не могу я. Мама убьет.
— Я тут босс Арина.
Начинает раздеваться. Кусаю губы, не знаю куда деть себя, умираю от смущения и в то же время не могу смотреть. Крепкий торс, идеальные длинные ноги, руки с широкими запястьями. Красивые кисти. Герман идеален, хоть сейчас на обложку журнала. Поджимаю губы, злясь на себя за то, что не могу отвести взгляда от его широкой, мощной груди. Мои глаза как два куска железа, притягиваемые магнитом.
Неожиданно Герман подается ко мне, обхватывает за талию, и мы летим вместе в воду. Я визжу, глотаю воду, отчаянно кашляю, вынырнув на поверхность.
— Прости меня, — помогает мне добраться до бортика. — Я идиот. Не знаю, что на меня нашло. Ты такая красивая.
Время замирает. В его объятиях я будто превращаюсь в другую женщину. Которая точно знает, что ей нужно. Поцелуи этого мужчины, его обжигающие прикосновения. Когда его губы накрывают мои, полностью растворяюсь в этом поцелуе. Мы становимся одним целым, связанным чем-то большим, чем прикосновение губ. Отчаянно цепляюсь за плечи Германа, льну к нему, будто иначе утону. Он же с голодной страстью продолжает покорять мои губы. Раскрывает их требовательно, его язык вторгается внутрь, приглашая ответить ему тем же.
Когда отрываемся друг от друга, оба тяжело дышим. Реальность обрушивается на меня холодным душем. Несмотря на жару пробирает ледяная дрожь. Я отталкиваю Германа, плыву к лестнице, выскакиваю из воды и убегаю.
— Ты чего такая странная сегодня? — спрашивает мама, когда в очередной раз роняю тряпку, которой пыль протираю.
Ничего не могу с собой поделать, руки дрожат, а перед глазами — губы Германа. Наш поцелуй. Вот что я наделала?
Это неправильно, если мама узнает — мне конец! Со стыда сгорю!
Да и вообще, это очень плохо. Ведь мы из разных миров. Я — прислуга, он — богатый мужчина. Все что у нас может случиться — короткий роман, который разобьет мне сердце. Я слишком прагматична, чтобы верить в чудеса.
Олигархи не женятся на горничных. Такое случается только в глупых книжках, которые я не читаю.
Теперь буду всеми силами избегать Германа. Надеюсь, получится.
— Ничего мам, встала слишком рано, — бормочу себе под нос.
Терпеть не могу врать, но тут уж нет никаких других вариантов. Мама точно не поймет, если хоть намекну на симпатию к боссу. Да и не смогу я, со стыда сгорю.
— Спать хочешь? — вздыхает. — Ладно, иди, отдохни, Арина.
— Да нет, еще много работы. Как я могу все на тебя сбросить? Не говори ерунды.
— Босс сказал комнату наверху приготовить. Гостя ждет. Пойду займусь, а ты тут все закончи. Потом можешь быть свободна.
— Отлично, — стараюсь, чтобы голос звучал весело. — Спасибо, мам.
А может все-таки зря я так в себя не верю? Прошли времена, когда сословия много значили. Может быть, у меня есть шанс стать кем-то для Германа?
Продолжаю утопать в этих мыслях, одновременно надраивая пол в гостиной. Встаю на четвереньки. От меня ни одна пылинка не уйдет. Потная, взъерошенная, тянусь за пробкой, закатившейся под кресло…
— Герман? — незнакомый мелодичный женский голос заставляет дернуться. Черт, больно! Головой ударилась.
Ойкаю и вылезаю из-за кресла.
На меня смотрит стильная красотка. Волосы блестят и переливаются на солнце. На лице темные очки. Женщина одета в свободный комбинезон лилового цвета.
Ее можно прямо сейчас фотографировать для обложки модного журнала. Для беременных. Судя по размеру живота — до родов осталась пара месяцев.
— Здравствуйте, — пищу смущенно.
— Привет. Ты кто? Прислуга?
— Да, видите, полы мою.
— Не дерзи.
— Что? Извините, но я только на ваш вопрос ответила…
— Боже, ну откуда только Герман тебя выкопал? — снимает очки, закатывает глаза, картинно вздыхает. — Никогда не умел нанимать прислугу!
Женщина похожа на актрису. Я почему-то уверена, что у нее наверняка богемная профессия. Стараюсь быть дружелюбной, а внутри царапает. Кем эта принцесса Дурандот приходится Герману? Все же права была, таким как я нельзя мечтать. Только чуть-чуть себе расслабиться позволила… И вот, пожалуйста. Мечты разбились вдребезги. Мой симпатичный босс Несвободен. Могла бы догадаться! Идиотка, столько себе надумать успела!
— Так где хозяин дома? Принеси мне воды, я ужасно устала. И сок апельсиновый.
Бросает сумку на столик, брезгливо морщась обходит ведро с водой, и на диван усаживается.
— Хорошо, сейчас, — бормочу раздраженно. Никак не получается взять себя в руки. Понимаю, что неправильно так на гостью реагировать. Ведь я всего лишь прислуга и должна знать свое место. Не получается. Наглая красотка меня бесит, причем с каждой минутой все сильнее. — Я не знаю где хозяин, извините. Не слежу за ним, — развожу руками.