Через пять лет Игорь разбогател, наша жизнь с ним не заладилась.
Наверное, отношения были обречены на провал изначально. Из-за того, что я не родила долгожданного сына. Даже любовь не спасла наш брак.
Муж потребовал развод. Я дала.
Так, ты – Виталина осталась с папой.
А Полинка со мной.
***
Мама еле сдерживает слезы, но я больше не могу вынести эту муку.
Рыдаю.
– Всё хорошо. Детка. Теперь мы вместе.
Мама сидит на диване, а я лежу, положив ей голову на колени.
Она гладит меня по голове.
Как тогда, в детстве. И я обретаю покой, и нежданное счастье заполняет мое раненное сердечко.
Глава 51
Едва мама уходит, как я поднимаюсь на второй этаж и падаю устало в постель.
Сон приходит очень быстро. Всё настолько реалистично, что я не понимаю, где нахожусь.
***
Мы сидим в джипе майора. Он стреляет в меня серыми стальными взглядами.
Мне очень, очень холодно…
– Ты знала? – орет на меня с перекошенным лицом.
– Нет, клянусь! – впиваюсь ногтями в обивку сиденья.
Мужчина с колючими глазами, причиняющими нестерпимую боль, резко тормозит на обочине, выскакивает из автомобиля наружу.
Выскакиваю за ним.
Промозглая осень. Проливной дождь бьет наотмашь, не щадит.
В глазах Клима как в калейдоскопе сменяются эмоции.
– Ты всё знала!
– Я даже не догадывалась. Поверь!
В этот момент моя жизнь делится на До и После.
Клим больше никогда не назовет меня Малышом, – он меня ненавидит.
Не обнимет крепко за плечи, защищая от жизненных невзгод, – я ему противна.
Майор бьет кулаком по капоту машины. Бросает на меня одичалый взгляд исподлобья.
Моя фигура в плаще вызывает в нем яростную волну отрицания моего существования.
Вижу. Всё понимаю. Но ничего не могу уже исправить.
Я для него умерла, он вышвыривает меня из своей жизни.
– Клим, выслушай. Я всё расскажу… – сцепляю руки в замок в немом крике о помощи.
Прожигает горячим взглядом.
– Спасибо, Андреева! Достаточно выслушал!
– Я хотела быть честной с тобой… Но обстоятельства сложились так…
Не дает оправдаться, выставляет вперед руку, чтобы я замолчала.
Подходит близко, дышит на меня своей ненавистью. Даже не верится, что этот мужчина еще вчера обнимал, ласкал, заботился, а сегодня отдает на растерзание.
– Андреева, – пальцы грубо хватают за лицо, сжимают его.
Чтобы не было так больно, тянусь на носочках ввысь.
Широкая фигура давит на меня гневом, расплющивает в пространстве мою душу.
Едкие слова разъедают кожу. Его пальцы как наждачная бумага режут, причиняя нестерпимую боль.
– Клим, я всё объясню…
– Не надо, у меня достаточно информации, – обрывает, затыкает губами.
Горячий, страстный, долгий поцелуй не дает вдохнуть. Майор забирает мой воздух из легких и травит своим ядовитым.
Бью кулаками по широкой спине. Чтобы отпустил. Боюсь задохнуться.
Стальные пальцы по-прежнему держат мое лицо, а горячие губы жалят мой мир.
Уничтожают его окончательно.
Навсегда!
Мощная грудная клетка вдавливается в мою, не дает нормально вздохнуть полной грудью.
Последние слова разбивают мою Вселенную:
– Андреева! Если ты отмажешься от расследования, выскользнешь благодаря папаше, тогда я сам найду тебя и накажу!
В ужасе смотрю на мужчину. Не верю в происходящее!
Еще вчера майор казался мне самым справедливым человеком на свете, а сегодня он хочет направить на меня всю свою ярую мощь, гнев.
Жаждет навредить. Стереть с лица земли…
За что?
Я ни в чем не виновата!
Но как доказать. Он даже не желает слушать.
– Клим, я тебя люблю…
– Устал от твоего вранья, – мужчина бросает на меня пустой взгляд.
Уходит, оставляя одну на проезжей части.
Цепляюсь за предгрозовое небо молящим взглядом.
– Пусть эти две недели исчезнут из моей жизни. Молю! Пожалуйста! – падаю на колени на мокрый асфальт, реву в голос.
Для меня всё потеряно.
Абсолютно всё!
Нет. Я не боюсь расследования. Потому что мне нечего терять.
Я уже всё потеряла.
Всех, кого преданно любила…
***
Просыпаюсь в холодном поту. Меня всю трясет, потому что одеяло давно свалилось на пол, а окно я оставила не закрытым!
На минуточку, на улице минусовая температура.
Срочно нужна чашка горячего чая!
Спускаюсь по лестнице вниз…
Слышу голоса … на кухне. Продвигаюсь по стеночке по темному коридору. Застываю в немом крике: