— А твой ребенок… — хрипло продолжал Леонардо, — мог быть моим.
Она непонимающе смотрела на него.
— Мне следовало заняться с тобой любовью, — прошептал Леонардо и увидел, как побледнела Эльвира при этих словах.
Его гнев внезапно прошел, уступив место сожалению, горькому и мучительному. Пожалуй, такого он не испытывал со дня смерти своей жены.
Я отказался от бесценного дара, уступив свое место другому, осознал он.
— Если бы я только ослушался голоса разума! — громко простонал он.
Эльвира в растерянности уставилась на него.
— Ради Бога, о чем ты говоришь?
— О, Эльвирита, ты знаешь о чем! — В его голосе звучала горечь, но рука, покоившаяся на животе Эльвиры, была невероятно нежной. — Ты хотела меня так же сильно, как и я тебя, разве нет? — спокойно спросил он.
Эльвира понимала, что ей не спрятаться от вопроса, горящего в его глазах. Она не могла солгать Леонардо, ведь он так много сделал для нее и продолжает делать, несмотря ни на что.
— Да, — тихо ответила она.
Леонардо взял ее за руки, помогая встать, и заключил в свои теплые объятия. Задумчивое выражение на его лице придало ей смелости спросить:
— Так почему же ты этого не сделал?
— Не занялся с тобой любовью? — Леонардо печально прищурился. — Для этого была масса причин. Во-первых, тебе было лишь двадцать лет, во-вторых, я подозревал, что ты невинна, кроме того, ты дочь человека, чьим гостеприимством я пользовался.
Он сказал ей не все, однако хорошо помнил, что ощущал в Эльвире опасность — она могла нарушить привычное течение его размеренной жизни и привычку тщательно скрывать эмоции.
— Но теперь… — Леонардо помолчал, прислушиваясь к гулким ударам своего сердца. — Ни одного из этих препятствий больше не существует, не так ли?
Эльвира пристально смотрела в его бездонные глаза.
— Леонардо! — У нее перехватило дыхание — то ли от того, что под сердцем заворочался ребенок, то ли от того, как смотрел на нее этот мужчина.
— Что, дорогая? — нежно спросил Леонардо и, не дождавшись ответа, поцеловал ее в губы.
Она ответила на этот поцелуй, и ей показалось, что земля зашаталась у нее под ногами. Неужели заветная мечта вот-вот осуществится?
Леонардо не мог припомнить, чтобы раньше испытывал такое сильное желание и накал эмоций от одного только поцелуя, да еще с беременной женщиной. В этот короткий, пьянящий миг он почувствовал, что некая волшебная сила соединила их навсегда.
Его рука опустилась на ее полную грудь и нежно сжала. Сосок тут же напрягся и отвердел под его настойчивыми пальцами. Эльвира тихо застонала.
У нее подкашивались ноги, а горячее желание бурной волной охватывало все тело. Она прижалась к Леонардо и ответила на его поцелуй с такой страстью, как будто вся ее жизнь целиком зависела от него. Возможно, так оно и было?
Леонардо с усилием оторвался от ее рта и вгляделся в раскрасневшееся лицо. Он и припомнить не мог, когда был так сильно возбужден!
— Мы должны остановиться, — Эльвирита, — хрипло промолвил он. — Полли скоро вернется.
— И Марко! — добавила Эльвира.
Она прижала ладони к своим пылающим щекам, а потом попыталась пригладить растрепавшиеся волосы. Но вот что делать с губами, распухшими от его поцелуя?
— Я пойду… приведу себя в порядок, — выдавила она и медленно пошла к выходу, но Леонардо схватил ее за руку и с беспокойством посмотрел в глаза. Он вдруг догадался, почему она так долго хранила свой секрет.
— Так вот почему ты не могла рассказать отцу о ребенке? Потому что этот мужчина, Альфредо, воспользовался своим положением преподавателя?
Эльвира кивнула.
— Да, папа мог пойти в университет и устроить там страшный скандал. Он мог бы даже подать на Альфредо в суд, и тогда все узнали бы о моем позоре. Теперь ты понимаешь, почему я сбежала в Англию?
— Да, понимаю. — Он медленно качнул головой. — Но своим побегом ты скомпрометировала меня, не так ли, дорогая? Твой отец убежден, что именно я сделал тебе ребенка.
— Так что же мне делать?
Глаза Леонардо возбужденно блестели, когда он обдумывал ее вопрос, а во рту еще оставался привкус сладкого поцелуя.
— Оставайся здесь. Со мной. И с Марко. А когда ребенок родится… — Он пожал плечами и одарил ее улыбкой.
— Тогда что? — недоуменно спросила она. — Что конкретно ты предлагаешь?
— Ну, тогда мы отдадимся страсти, Эльвирита, — ответил Леонардо, заглянув в глубину ее глаз. — В конце концов, почему я должен брать на себя всю ответственность надвигающегося отцовства без соответствующего удовольствия? Ты будешь жить здесь, со мной, и мы станем любовниками.