На половине пути нас стала догонять какая-то машина, отчаянно сигналя.
— Что за черт! Куда торопится этот парень? Так настойчиво дорогу требует! — проворчал мой шофер, сворачивая на обочину. Я оглянулась и похолодела. Тим! Зачем он здесь, как узнал, что я еду в этом такси?
— Не останавливайтесь, пожалуйста! Поехали быстрее! — взмолилась я, но было поздно. Тим своим автомобилем преградил нам путь. Через секунду он уже рванул на себя дверцу такси с моей стороны, вытащил меня с заднего сиденья, молча сграбастал в охапку и потащил к своей машине.
— Пусти! Отпусти меня! — выворачивалась я, колотя кулаками его по груди.
— Эй, парень! Отпусти девушку! Ты чего творишь? — подскочил мне на помощь таксист.
— Это моя жена! И мне решать, как поступать с ней! — рявкнул на него, разъяренный Тимофей. Он как куль с мукой затолкал меня в свою иномарку, пристегнул ремень безопасности, прорычав что-то непристойное. — Сиди и не рыпайся! А то я не знаю, что сделаю! — Потом захлопнул дверцу и заблокировал ее, нажав на кнопку брелока. Подошел к обескураженному таксисту, расплатился с ним, подобрал мой рюкзак, валявшийся на дороге. Я потеряла его в пылу схватки. Потом уселся за руль и стал разворачивать автомобиль. Молча и нахмурив брови.
— Тим…
— Вот сейчас молчи, ладно? — не глядя на меня рыкнул Тимоша. Я вздохнула и замолчала, надувшись на него. Как куклу меня… кто он такой, чтоб так…
Он привез меня к дому, приказал сидеть и не двигаться. Сам ушел в дом. Я и сидела, куда мне деваться, ведь все равно догонит. Успокоится немного, тогда поговорим. А сейчас он так зол на меня, что страшно прямо. Через несколько минут он вышел, в руках нес сумку, которую я собрала, и свой ноутбук. Закинул все на заднее сиденье и молча снова сел за руль. На дверях щелкнули предохранители. Он что, боится что я выпрыгну на ходу? И куда он меня везет? Через десять минут он свернул на шоссе, ведущее к Североуральску, оставляя за спиной райцентр. Я стала волноваться, не понимая, что Тим задумал, но продолжала молчать, не решаясь спросить. Но когда он выехал на федеральную трассу, ведущую в Екатеринбург, я не выдержала.
— Ты куда меня везешь? Чего задумал?
— Подальше от конезавода, пока ты снова не наделала глупостей! Сумасшедшая…
— Ты меня в Катер везешь?
— Какая догадливая, прямо удивительно! И помолчи, а то я за себя не ручаюсь!
Значит увозит меня от Султана. Зачем? И как от Любаши оторвался в такую рань? Что он задумал? Вдруг мне стало не по себе. Мне надо вернуться, надо все сказать Тиму, сказать, что все видела, и как он целовал Любу, и как привез ночью к себе… хватит мучать меня. За окном мелькал перелесок и яркие пестрые поляны, много желтого и розового. Июль почти закончился, травы цветут… мы с мамой и тетей Леной собирали разные травки, сушили… я знала их, знала от чего лечат те растения или иные. Вот только от разбитого сердца и раненой души нет лекарства…
— Останови машину, — меня будто не слышали. Даже ухом не повел, будто меня нет вовсе. — Машину останови! Я выйти хочу! Останови, слышишь? — я отстегнула ремень безопасности, взялась за ручку на двери, подергала. Тим глянул в мою сторону, криво усмехнулся. Типа, дурочка что ли, он все предусмотрел.
— Ремень пристегни! — метнул горящий взгляд любимый. У меня мурашки побежали по телу, стало душно как-то. Нахлынула обида и злость… и бессилие, потому что не получается ничего.
— Останови, останови… отпусти меня, я не хочу… я не могу, отпусти… — я истерически дергала ручку и толкала дверцу, чувствуя, как паническая атака подступает к самому горлу. Сердце снова колотилось как бешеное, вздохнуть не получалось, голова закружилась. Страшно, снова жутко стало. Будто умираю… очередной раз дернув ручку и толкнув дверь я, неожиданно, вывалилась на дорогу. Даже не заметила, как Тим остановил машину и снял блокировку с двери. Стояла на четвереньках, на обочине, чуть не падая в кювет и пыталась вздохнуть. Заботливые руки подняли меня и отнесли на траву, к губам прижали пустой целлофановый пакет.
— Дыши! В пакет дыши, я сейчас… — через пару минут Тим отодвинул пакет от моего лица и стал умывать меня, потом поил из коробки яблочным соком, сидя рядом на пыльной траве. Прижал к себе, целуя мою макушку, успокаивая. — Ну все, Евушка, все… тише, ч-ш-ш-ш-ш… что за истерика опять? Ну, улыбайся, давай потихоньку. Ты лекарство принимала?