Выбрать главу

Шмелёв Николай Владимирович

Подковы для единорога

Оглавление

Пролог.

Глава первая. Нарушенный покой.

Глава вторая. Болотная лихорадка.

Глава третья. Кунсткамера.

Глава четвёртая. Ветер странствий.

Глава пятая. Распутье и распутницы.

Глава шестая. Огонь, вода и кухонные секреты.

Глава седьмая. Испытательный полигон.

Глава восьмая. Подводные пловцы.

Глава девятая. Настоящие герои - всегда идут в обход!

Глава десятая. Осколки былого величия.

Глава одиннадцатая. Броня крепка и танки наши быстры.

Глава двенадцатая. Реликтовые суккуленты на юных болотах.

Глава тринадцатая. Слабительное для кузнечиков.

Глава четырнадцатая. Тени затопленных городов.

Глава пятнадцатая. Ночные серенады.

Глава шестнадцатая. Путь контрабандиста.

Эпилог

2016

Пролог

Ночь опускалась на засыпающий город. Последний багрянец, на прощание оставленный скрывшимся светилом, блеснул на шпиле башни магистрата и потух, уступив место первородному мраку. Темнота, в этих широтах, всегда наступала внезапно, минуя стадию сумерек и если на небе не было видно звёзд, закрытых тучами, то дальше своего носа, без лампы - ничего не разглядишь. Стражники зажгли факелы и бродили по городу, выискивая злачные места и подозрительных субъектов. За последнее время произошло много событий, заставивших жителей поселения пересмотреть свои взгляды на жизнь, и на географию заграничного мира - в целом. Раньше они никогда не задумывались о том, какие соседи их окружают, и тем более, чем они занимаются, но, последние известия взбудоражили людские умы.

По городу Блэкдуру ходили слухи, один нелепее другого. Из дома в дом, из уст в уста пересказывалась легенда о странном сказителе. То, что всё в его словах чистая правда, по-секрету и шёпотом передавалось по цепочке - дальше в народ. В головах тёмного люда проскальзывали проблески сознания, рождающиеся в моменты просветления и вот эти светлые пятна ставили под сомнение достоверность информации. Что это за музыкальный коллектив, состоящий, сплошь, из нечисти? Ни один человек не знал, где находится страна Повалье: никто, никогда, ничего о ней не слышал, и с какой стороны ожидать "Поющих черепов", жители города не имели, ни малейшего понятия. Если верить сведениям, полученным от рассказчиков, то следует вывод: гастролируют они повсюду, не брезгуя средствами, в извлечении звуков. Короче - на все руки мастера и владеют любыми музыкальными инструментами, но, по утверждению некоторых апологетов от кабацкой музыки, подобные выступления похожи на психологическую атаку и никак не связаны с традиционным блеянием волынки в родном трактире. Кое-кто из сведущих, со знанием дела уточнял, что "Поющие черепа" - это музыканты, наподобие местных бардов, но, объединившие усилия и сошедшие с ума. Это обстоятельство, ещё больше настораживало обывателей, привыкших к спокойной и размеренной жизни.

На улицах ночного города было тихо и безлюдно, и только лениво шаркающие шаги стражников, время от времени, нарушали этот, воистину, кладбищенский покой. Народ, напуганный рассказами о звучащих черепах, старался не высовывать носа на улицу, в тёмное время суток. Только самые отчаянные и не боящиеся сплетен, собравшись толпами, перебежками перемещались к ближайшим питейным заведениям, по дороге, с опаской, оглядываясь по сторонам.

...

Две горгульи парили в ночном небе. Одна уносила в своих объятиях ревнивого мужа, не во время полезшего на крышу для того, чтобы попытаться откорректировать погрешности изготовления каменной скульптуры, а другая тащила в мощных когтях зазевавшегося гоблина. Обе жертвы отчаянно сопротивлялись. Первый жалел о том, что вмешался в работу мастера, который был лучше осведомлён в пропорциях человеческого тела, тем более - мужского, а зелёный сокрушался о том, что нарушил технику безопасности, выглянув на окрик. Всем известен тот факт, что порядочные девушки на свист не откликаются. Глупо, но наивный гоблин попался на старый трюк. Парящий в небе квартет искал место для позднего ужина и несдобровать бы второй половине, но ей повезло: патрульный отряд, в потёмках свернувший не туда, куда надо, в итоге наткнулся на место преступления. Правда, гоблину подфартило, лишь наполовину: ему надавали тумаков за все огороды, разорённые его сородичами, но, арестовывать не стали, смачно добавив сапогом, чуть ниже спины - на прощание. Вообще-то, вежливость - лучшее оружие стражников и они об этом, никогда не забывали. В один из таких рейдов, патруль и нашёл странную рукопись, повествующую о таинственном артефакте, который назывался "Золотое копыто". Повествование гласило, что эту вещь имел в личном владении сам король кентавров, живший в загадочной стране Козлотопье. Отряд стражников сдал находку начальнику охраны, а тот, упаковав её в папку, передал материалы в магистрат и все об этом случае благополучно забыли.

...

В то время, когда происходили эти события, сын приставал к отцу с просьбами рассказать продолжение истории, на что, тот, с негодованием ответил:

- Однако, как же ты пристрастился к сказкам на ночь. Я, вместо слесаря, скоро литератором стану, а твоя мать меня бить начнёт - за правду! Ну, ничего - многим, раньше, угрожали. За истину и пострадать не страшно! Жаль только то, что кулак воздвигнут из собственного дома... Или скалка? А может быть - сковородка... Ну да ладно - слушай...

Рядом с Повальем, находится полудикая страна Козлотопье, где водятся все сказочные персонажи, имеющие копыта, а по бескрайним степям, граничащим с морем, скачут табуны полудиких кентавров...Кровавые закаты, в этих краях, сменяются непроглядной темнотой, а та, в свою очередь, пронзительной желтизны восходами... Где-то в дремучих лесах, на заброшенном кладбище, растёт плачущий цветок, а в недрах неприступных скал спрятан легендарный артефакт...

- Пап, а откуда дети берутся?

- А-а-а?! Чего это на тебя нашло?

- Да мы с ребятами поспорили...

- Ну, так... э-э-э... в одной далёкой-далёкой стране есть огромное поле, засеянное капустой. Со всех окрестных стран, от четырёх сторон света, на него слетаются аисты и клюют капусту. Пропитание, понимаешь, ищут. Аист из сорок пятой уже доклевался... одного из совладельцев поля отправили к праотцам...

В это время в дверях появилась женщина со скалкой в руке. Она являлась слушателю матерью, а рассказчику женой. Со свирепым видом, дающим фору фуриям, женщина набросилась на мужика. Она гневно заорала:

- Чего ты мелешь, пьяное полено?!

Домашний скандал постепенно затихал в ночной тишине, растворяясь среди неказистых домов и теряясь среди мрачных деревьев. Только унылое завывание эха в дымовых трубах, постепенно сходящее на нет, ещё напоминало о недавней стычке. Вскоре город полностью погрузился в темноту, сквозь сон слушая шуршание крыльев ночных охотников... И только где-то вдалеке раздался тихий детский голос: "Да, пап, Густав может и неправ, но он гораздо интереснее рассказывал"...

Глава первая.

Нарушенный покой

Над страной Повалье занимался новый день, неся с собой новые заботы, которые в извечном круговороте бытия повторялись с завидной цикличностью, внося своей упорядоченностью, известную долю скуки. Восстановленный, после уничтожения бурей, рыболовецкий флот ощетинился мачтами, на которых играли первые лучи утреннего светила, а по деревянному помосту ветер гнал обрывки вчерашних газет. Нововведение, в виде ежедневного печатного издания, было новинкой в этих краях, но быстро прижилось, положив начало узаконенным сплетням и опубликованным интригам. Редактор тщательно скрывался. На всякий случай - от всех... Художник издательства склонялся к карикатурному жанру, от чего постоянно страдал. Всех персонажей, ему заказанных, он не щадил, изображая с искажёнными чертами, как лица, так и тела. Гипертрофированные носы и уши, не самое смелое заявление художника. Один раз он, не подумав, нарисовал губернатору такое, что редактору тут-же стало дурно, а потом, подумав, пририсовал сильно преувеличенный нос. Крепко задумавшись - добавил ослиные уши. Видимо - думать больше было нечем... Его "кто-то" поймал ночью, тормознув в подворотне и накостылял так, что теперь собственный шнобель художника, ничуть не уступал нарисованному. Настоящий нос губернатора, при сравнении, смотрелся до смешного мелким, блёкнув перед произведением кулачного искусства.