Могила Анны Степановны Пироговой (через “о” в современном варианте, раньше писалось “Пирагова”) опровергает убеждение, что на православных, а уж тем более церковных кладбищах не хоронили самоубийц. Хоронили. Существовали разные исключения, чтобы обойти принятое Церковью в IV веке правило Святого Тимофея, архиепископа Александрийского, согласно которому самоубийц запрещено хоронить на православных кладбищах.
Исключения делались, например, если самоубийство было совершено в состоянии душевной болезни или неосознанно, под влиянием аффекта, как сказали бы сегодня. Впрочем, следствие, которое было проведено после истории с Пироговой, вообще признало этот случай даже не самоубийством, а несчастным случаем.
Хотя все понимали, что это не так.
Большинство читателей “Анны Карениной”, я уверен, и слыхом не слыхивали об Анне Степановне Пироговой. Кому нужна эта 32-летняя девица, ни портрета которой не сохранилось (да и вряд ли он был, кто бы стал писать портрет экономки?), ни истории ее жизни, кроме того, что она была любовницей Бибикова, ревновала его и бросилась под поезд.
Между тем именно Анна Пирогова подарила Толстому сцену, которая является одной из самых сильных в романе и которую мечтает сыграть любая мировая актриса. И играли: от Греты Гарбо до Вивьен Ли, от Софи Марсо до Киры Найтли, от Татьяны Самойловой до Татьяны Друбич и Елизаветы Боярской. И каждая старалась сыграть это по-своему, максимально эффектно. Для актрисы броситься под поезд – это то же самое, что для актера произнести монолог Гамлета “Быть или не быть?”.
Не думаю, что Толстой сам бы до этого додумался: бросить молодую женщину под колеса товарного поезда. В русской литературе героини предпочитали топиться: Лиза у Карамзина, Катерина Кабанова в “Грозе” Островского, Катерина Измайлова в “Леди Макбет Мценского уезда” Лескова…
Все три произведения написаны раньше “Анны Карениной”. Кстати, в черновой версии романа тело героини тоже сначала находят в Неве. Но Толстой перечеркивает это место и дает “железнодорожный” вариант. Так в мировой литературе появился неожиданный новый персонаж – поезд. Река или яд, которым отравилась заглавная героиня романа Гюстава Флобера “Мадам Бовари”, написанного двадцатью годами раньше “Анны Карениной”, персонажами быть не могут. Поезд – может. В поезде мы впервые встречаемся с Анной, поезд ставит последнюю точку в ее судьбе.
Если бы Анна Каренина утопилась, или отравилась, или выстрелила себе в грудь, или повесилась, это было бы несравненно более слабым финалом истории ее любви. Все было бы не то! Ни один из вариантов так не поражает воображение, как сцена, где молодая прекрасная женщина позволяет многотонной громадине раздавить себя.
В киноверсии 1948 года, где роль Анны играет несравненная Вивьен Ли, Анна даже не под колеса падает. Она стоит, гордо выпрямившись и широко раскрыв сияющие глаза, перед идущим на нее и громко гудящим локомотивом.
Повторяю, Толстой сам не додумался бы до такой сцены. Слишком уж радикальной она была по тем временам. Но вспомнил Анну Пирогову… Тогда-то и появилось имя героини – Анна. До этого были другие варианты: Татьяна, Анастасия… И весь трагический финал заиграл другими красками, звуками и смыслами.
Так частная провинциальная история, на которую в 1872 году обратила внимание только одна тульская газета, стала важной частью мирового шедевра. А несчастная девица, могила которой сиротливо приютилась рядом с семьей Толстого, своей смертью подарила вечную жизнь его героине. Потому что без поезда нет и Анны Карениной. Поезд – зримое воплощение ее судьбы, рока, который преследует ее с самого начала романа.
Когда я привожу своих друзей на кладбище в Кочаках, я непременно показываю им это надгробие и говорю: “Здесь лежит подлинная Анна Каренина”.
Скудные сведения о Пироговой есть в записке жены Толстого Софьи Андреевны.
“У нас есть сосед лет 50-ти, небогатый и необразованный – А. Н. Бибиков. У него была в доме дальняя родственница его жены, девушка лет 35-ти (32. – П. Б.), которая занималась всем домом и была его любовница. Бибиков взял в дом к сыну и племяннице гувернантку – красивую немку, влюбился в нее и сделал ей предложение. Прежняя любовница его, которую звали Анна Степановна, уехала из дома его в Тулу, будто повидать мать, оттуда с узелком в руке (в узелке была только перемена белья и платья) вернулась на ближайшую станцию – Ясенки (ныне Щекино Тульской области. – П. Б.) и там бросилась на рельсы, под товарный поезд. Потом ее анатомировали. Лев Николаевич видел ее с обнаженным черепом, всю раздетую и разрезанную в Ясенковской казарме. Впечатление было ужасное и запало ему глубоко. Анна Степановна была высокая, полная женщина, с русским типом и лица и характера, брюнетка с серыми глазами, но не красива, хотя очень приятная”.