Словно побитая собака, Жанна направилась к дому, сопровождаемая весёлыми возгласами нищих. Она не представляла, что ей делать. Она, которая всегда находила выход из положения. Элиза шла рядом, поддерживая госпожу за локоть.
— Вы и вправду разрешите им безобразничать в доме? — спросила служанка с испугом. Графиня погладила её холодную руку.
— Милая Элиза, они будут жить здесь, пока я не придумаю, как от них избавиться. Но, поверь, я начну думать как можно скорее. А если что-то придёт в голову тебе, — она сверкнула потускневшими голубыми глазами, — ты поделишься со мной своими мыслями. А сейчас иди, моя дорогая, и накрывай на стол. Если мы их не покормим, они разгромят всё раньше, чем собирались.
Оказавшись в доме, ватага принялась подыскивать себе места. Жанна с болью смотрела, как грязные, немытые тела бросались на шёлковые подушки и покрывала, сдирали гардины, грубо лапали тончайший голландский фарфор, оставляя грязные, сальные отпечатки пальцев. Нет, нужно срочно что-то делать, иначе дом, созданный её уважаемым мужем, падёт под натиском этой нищей братии. Увы, пока на ум не приходило ничего стоящего, и она терпела. Терпела, когда бродяги совокуплялись со своими пассиями на дорогих коврах. Терпела, когда укромные места сада использовались в качестве сортиров. Терпела, когда грабили её имущество, превращали особняк в свинарник. Но в один прекрасный день терпению пришёл конец — графиня решилась покончить со всем разом и позвала к себе Элизу.
— Мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз, — шепнула она девушке. — Выйдем в сад.
Служанка горько усмехнулась.
— Это и садом теперь назвать нельзя, — всхлипнула она. — Видел бы господин де Гаше, что они тут устроили! Может быть, и хорошо, что он не дожил до такого позора.
— Плохо, Элиза, плохо, — прервала её Жанна. — Мой муж обязательно придумал бы, как утихомирить этих бродяг. Но, к сожалению, его больше нет на свете, и этим придётся заняться нам.
Девушка запрыгала на месте. Её щёки рдели, как красные розы.
— Говорите, что нужно делать, — твёрдо сказала она.
Жанна приблизила губы к самому её уху, на всякий случай оглянувшись по сторонам. В саду никого не было. Бродяги, видимо, налакались дорогого вина из погребов графа и разлеглись где попало, оглашая хоромы неприличным храпом.
— Ты когда-то говорила, что знаешь одну колдунью, — прошептала госпожа. Девушка кивнула.
— Да, моя подруга обращалась к ней. Она хотела приворожить одного парня, который и не смотрел на неё. Представляете, всё получилось! Парень женился на ней, хотя всегда утверждал, что любит другую.
Жанна улыбнулась про себя наивности Элизы. С некоторых пор она не верила в колдовство, особенно после того, как вышла замуж за де Гаше. Среди его друзей было много безбожников, не веривших ни в Бога, ни в чёрта и от души смеявшихся над колдунами. «Интересный способ выколачивания денег, — поясняли они Жанне. — С помощью магического ритуала идёт воздействие на сознание человека. Он готов верить всему, что наговорят ему эти шарлатаны, которые, кстати сказать, неплохо знают психологию людей».
Жанна полностью соглашалась с ними, вспоминая Калиостро. Вот кто прекрасно манипулировал людьми! Интересно, где сейчас этот человек? Куда занесла его судьба? Будь он здесь и захоти ей помочь, выгнал бы бродяг в два счёта. Но графа Алессандро давно простыл и след, и приходилось выкручиваться самой.
— Вам нужно, чтобы эта колдунья навела на них порчу и они все умерли? — предположила Элиза. Жанна покачала головой:
— Нет, обойдёмся без этого. — Она сунула в руку девушки туго набитый кошелёк. — Ты пойдёшь к ней и попросишь сильное снотворное, которое можно подлить в вино и которое способно сбить с ног даже слона.
Элиза недоверчиво посмотрела на госпожу.
— Разве наши постояльцы плохо спят? По-моему, в этом смысле им можно позавидовать! Их не разбудишь и пушкой, особенно когда они побывают в винном погребе.
— Этот сон станет для них последним, — сказала Жанна. — Я попрошу Джека и Джулиана, чтобы они насобирали соломы, сухой травы и сучьев. Как только наши гости уснут, мы подожжём дом.
Фиалковые глаза Элизы расширились.
— Вы хотите уничтожить этот дом?! — недоверчиво спросила она. — Я не ослышалась?
Графиня обняла её за плечи.
— Ты не ослышалась, моя дорогая. Пойми, у нас нет выхода. Мой бывший муж, Николя, ни в какую не хочет покидать особняк. Бродяги превратили его в хлев. Они совокупляются на дорогих коврах, протыкают ножами раритетные картины, швыряют в них объедки, засоряют камины. А во что они превратили сад? Нет, я не отдам дом им на растерзание! К сожалению, у меня только один выход — сжечь их вместе с особняком. — Она смахнула слезу. — Мой дорогой супруг понял бы меня…