Выбрать главу

Мало того, что понятно — все три фрагмента написаны на одном языке, так еще и язык Ивана Грозного, то есть московский диалект, выглядит куда более тяжеловесным и трудным. Именно поэтому, как мы увидим потом, реформу русского языка во времена Петра Первого проводили как раз таки западнорусские просветители. «Статут Литовский» установил русский язык как государственный на всей территории княжества, обязательный для всего делопроизводства. Для всех актов, судов, административных документов. И, конечно, «Статут Литовский» — это лишнее доказательство того, что русская культура 15–16 веков была едина. Статут сильно ограничил права польской шляхты в Литовском княжестве. Им запретили занимать какие-либо должности, покупать имущество, русская шляхта получила гарантии своих старых прав и главное — право на православное вероисповедание, и при этом равноправие с католическими магнатами. Надо понимать, что без этих прав и привилегий вся Западная и вся Юго-Западная Русь, входившая в Литву, превращалась в потенциальный источник сепаратизма русских дворян и шляхты.

Вместе с тем Статут лишил русских крестьян и тех немногих прав, которыми они когда-то обладали. Ликвидировались крестьянские выборные суды, теперь суд в крестьянских делах мог вершить только магнат, крестьян прикрепили к земле — то есть крепостное право в Литве возникло раньше, чем в Москве, крестьянам ввели новую повинность, барщину, дни, когда они были обязаны работать на своего феодала. Король при этом законодательно отказался от рассмотрения жалоб крестьян. Вместе с тем именно Статут ввел на территории княжества понятие вольного города. Города, живущего по «Магдебургскому праву», что давало широкое самоуправление горожанам и известную долю независимости от местных князей и шляхты.

Все три войны, которые при Сигизмунде польско-литовское конфедеративное образование вело с Москвой, наглядно демонстрировали, что Москва решительно взялась за собирание исконно русских земель. А еще то, что у населения Литвы эти идеи находят значительную симпатию. Хотя, конечно, православное население Литвы, в составе войск княжества, воевало против православных русских из войска московского. Впрочем, в этом не было конфликта «москалей» и «украинцев» хотя бы потому, что про последних тогда никто ничего не слышал ни в Литве, ни в Москве, ни в Европе. Но и потому, что в ту эпоху война русских против русских, татар против татар или арабов против арабов не считалась чем-то невероятным.

При сыне короля Сигизмунда, Сигизмунде Августе, произошло событие, определившее всю дальнейшую судьбу Польши, Литвы и Юго-Западной Руси. В 1569 году в Люблине был организован общий сейм, то есть съезд, польской и литовско-русской шляхты, а также духовенства. Там была предложена новая Уния, документ, в котором Польша и Литва признавались единым государством, Речью Посполитой.

С этого времени у страны появлялся один общий монарх, то есть польский король, общий сейм, то есть парламент, общая монета, полякам давали свободу расселения на землях Литовского княжества, само княжество оставалось вроде бы автономным и даже получало свою казну и войско, но вот все русские земли княжества присоединялись непосредственно к Польше.

Многие представители Литвы, в первую очередь русская шляхта, проект отвергли, они покинули Люблин, ничего не подписав. Но другие остались и подписали Люблинскую Унию, а 1 июня 1569 года Сигизмунд издал манифест об отторжении от Литвы русских земель. К Польше отошли огромные территории, населенные русскими, от Карпат до Припяти, от линии Каменец-Подольск — Умань — Днепр до Новгород-Северского, Стародуба, Глухова, Гадяча, Полтавы.

Литовская Русь прекратила свое существование. Несостоявшееся государство при других обстоятельствах могло стать центром русского мира, задать совершенно иной вектор развития русской цивилизации. Но обычно так и бывает: цена евроинтеграции — это независимость, это идентичность, это отречение от корней и отказ от суверенитета. Причем, повторимся, евроинтеграция касается в первую очередь правящих элит, обычные люди, как правило, в результате получают только новые проблемы. Европе для процветания нужна периферия, которая будет обеспечивать развитие центра, дешевая рабочая сила и пространство для экономической, прежде всего товарной, экспансии. Южная и Юго-Западная Русь в составе Польши и стала такой периферией. Причем для поляков не было никаких сомнений, что они заполучили именно русские земли. Во времена Стефана Батория Белая, Черная, Малая и Червонная Русь на латыни, на которой говорила вся польская аристократия, назывались Russia Alba, Nigra, Minor et Rubra. Причем у польской знати исконной Русью считалась Червонная Русь, позднее Русское воеводство со столичным городом Львовом.