Чтобы как-то скоротать свободное время, я заказал немудреное блюдо, потихоньку потягивал пиво, но никто не подходил к моему столу и не проявлял ко мне интерес. Засиживаться становилось уже неудобно. Поэтому я решил повторить попытку вечером.
По дороге в пансион я остановился у газетного киоска, чтобы осмотреться. Я стал делать вид, что разглядываю журналы, не обнаруживая при этом ничего подозрительного. Если за мной на самом деле вели наблюдение, то делали это очень искусно.
Я купил берлинскую газету и бутылку виски и отправился с этими трофеями в отель. Там я немедленно отхлебнул несколько глотков прямо из горла, чтобы как-то успокоить свои нервы, но это не помогло побороть внутреннее беспокойство.
Как бывает в таких случаях, время будто стояло на месте. Я пробовал читать, включал телевизор, но ничто не снимало мое внутреннее напряжение.
В разведке контакт со связником стоит в списке самых опасных операций. Каждая такая операция связана с двойным риском, так как за каждым участником тайной явки могут следить и это осложняет дело. Мне мало было чего бояться. Американцы «просвечивали» меня очень долго, приостановив слежку три года назад. С тех пор я не замечал за собой никакого наблюдения, либо интереса к моей персоне со стороны спецслужб. Но как обстояли дела в отношении еще неизвестного мне контактного лица от КГБ? Вообще, существуют ли гарантии на все сто процентов? Вдруг за ним сейчас незаметно следят?
Ровно в семь вечера я опять присел у голого деревянного стола в кафе на Фридрихштрассе. Я заказал ужин и стал разглядывать окружающих. От изумления меня чуть не хватил удар! В дальнем углу, внимательно рассматривая меня, сидел мой друг Сережа. «Друг», пожалуй, неверное слово – он был моим ведущим офицером в КГБ. Он был последним лицом, с которым я имел дело до отъезда на Запад. Тогда он пообещал, что меня отыщут и найдут способ выйти со мой на связь. А сейчас он приехал персонально…
Видимо, я выглядел настолько скованно, что сидя в углу, Сергей не смог скрыть своего удовольствия и улыбки. Он и не сдерживал себя. Поднявшись, он прошел мимо меня в туалет. Я проследовал за ним как под гипнозом. Кроме нас, в туалете никого не было. Мы стояли рядом, и тогда Сергей сказал мне: «Иди за мной на отдалении, но не теряй меня из виду».
Мы пошли вдоль длинной, совершенно пустынной и слабо освещенной улицы. Уголками глаз я проследил, как за мной следом идет просто одетый, на вид пьяный, рабочий. Вероятно, он был напарником Сергея, который страховал нас с тыла. Мы повернули за угол в темную улицу и оказались в полной темноте под козырьком старого дома. Рабочий прошел мимо нас, тихо напевая какую-то песенку. Сергей быстро и крепко обнял меня: «Привет, Олег. Как ты? Выглядишь молодцом!».
В две минуты ему удалось инструктировать меня о нашей следующей встрече: «В январе оформляй неделю отпуска и возвращайся в этот же ресторан. За обедом или ужином увидишь меня. Пойдем вместе в Восточный Берлин». Он вновь вручил мне спичечный коробок с указанными на нем датами нашей следующей встречи и растворился в темноте зимнего вечера. По дороге обратно в пансион меня все так же сопровождал на некотором отдалении «рабочий».
…Мне не составило никакого труда оформить в январе десять дней отпуска. Вторым воскресеньем нового, 1970 года я уложил в портплед удобный костюм, пару рубашек и бритвенный прибор и утренним рейсом вылетел в аэропорт Темпельхоф. Сергей ожидал меня в полдень. Около полутора часов мы ходили на безопасном друг от друга расстоянии, ездили туда-обратно на метро и сворачивали на кладбище. Наконец, убедившись, что за нами не следят, Сергей направился со мной к метро на Фридрихштрассе, где находился тайный переход границы из Западного в Восточный Берлин. Мы спустились в метро, но Сергей не пошел к толпе людей, ожидавших переход у официальной въездной стойки. Он провел меня в сторону незаметной двери и показал офицеру пограничной службы свое удостоверение. Тот молча пропустил нас через шлюз на территорию ГДР.
Коммунистический Берлин шокировал меня своим запущенным и блеклым видом. Контраст был слишком велик. В мгновенье я поменял царство ярко светящихся витрин, жизнерадостных и открытых лиц, шикарных машин и ухоженных фасадов на хмурый мир «реального социализма». Мне казалось, что вчера здесь закончилась война и еще не сняли затемнение.
Мы сели в припаркованный недалеко от вокзала «Фольксваген», и я стал снимать свой эмоциональный накал. Сергей обнял меня за плечи и сказал, что сейчас я могу чувствовать себя, как дома.
Из уверенного поведения Сергея я сделал вывод, что он давно в Берлине. Судя по всему, в данный момент он там жил.