Через несколько лет пронесся о нем слух, будто он берет взятки и решает дела несправедливо. Жалобы дошли до престола. Петр Великий думая, что довольно знает сего человека, почитал сперва эти жалобы за клевету. Но они умножены были некоторыми весьма явными случаями, так что Государь принужден был то исследовать и уверился в истине доносов и узнал, что в самом деле справедливый Судья брал взятки и не однажды уже продавал правосудие за деньги. Его величество потребовал его к ответу и уличил в преступлениях. Он признался, что между множеством правильно решенных дел, иногда прельстившись деньгами, решал некоторые дела несправедливо. «Я никогда от тебя этого не ожидал, – сказал Государь: – но что тебя до этого довело?» «Нужда, – отвечал виноватый Судья: – я видел, что при всех моих трудах должен был проживать мое жалованье и не мог ничего из него сберегать, чтобы после себя жене и детям оставить, как то делал прежде, получая больше доходу; да и притом не мог еще я жить так хорошо, как другие мне равные живут, не входя в долги. «А сколько надобно тебе жалованья, – спросил Государь, чтобы быть довольным и не иметь нужды брать взятки и ради денег делать несправедливости?» «По крайней мере вдвое против нынешнего моего жалованья», – отвечал Судья. «И ты совершенно будешь доволен? – продолжал Государь: – Будешь исполнять верно свою должность, и не станешь брать взяток и с намерением неправедно судить?» «Совершенно буду доволен, всемилостивейший государь, – ответствовал Судья, – и подвергаю себя самой жесточайшей казни, если буду уличен в неправом решении дела из корысти, во взятках, в неправосудии или в какой-нибудь неверности против вашего величества». «Изрядно, – сказал Государь, на сей раз я тебя прощаю и определяю тебе двойное жалованье и сверх того еще половину. Но смотри ж, сдержи свое слово и исполняй должность свою честно и справедливо, как я от тебя надеюсь. Я уверяю тебя, что буду примечать за тобою, и если ты еще раз, прельстившись деньгами или подарками сделаешь несправедливость, то непременно прикажу тебя повесить.
Обрадованный Судья пал к ногам Его Величества и благодарил его. Несколько лет поступал он сообразно желанию и воле государя, наблюдал правосудие со всею строгостью и исполнял должность свою беспорочно. Но наконец забыл он свое слово, думая, что и Государь о своем уже не помнит; начал по прежнему брать взятки и делать притеснения и несправедливости. Государь узнав о том, приказал взять его под стражу, судить и уличив в его преступлениях, сказать ему, что когда он не сдержал своего слова, то Государь свое сдержит, и потом велел его повесить.[50]
41. Петр Великий, проезжая Саксонию, был в Виттенберге и в том самом доме, в котором доктор Лютер жил и умер
Неограниченно было любопытство Петра Великого и желание ненасытимо во всяком случае оное удовольствовать. На путешествиях своих выходил он везде из своей коляски, где только усмотрит малейший предмет естественной или другой какой достопамятности, чтоб ту вещь рассмотреть. Когда он на пути своем проезжал чрез какое местечко или пригородок, которой едва и по имени своем известен, то он всегда останавливался и осведомлялся, не находится ли в нем чего достойного зрения. […]
Во втором его путешествии в Голландию 1716 года прибыл он около полудня в Виттенберг, находящийся в Саксонии, а между тем, как ему приготовляли обыкновенный обед, спросил он хозяина, что примечания достойно там для проезжих иностранцев? «Ничего особеннаго, – ответствовал он, – как разве только старый курфирстский замок, медная гробница доктора Лютера в придворной церкви, прежнее его жилище и кабинет». «Это я должен посетить, – сказал царь, – ибо я много слышал доброго о сем великом и достопамятном муже, который в пользу своего государя и столь многих князей, имевших более прочих благоразумия, столь отважно ополчился на самого Папу и все его воинство». И так высокий сей путешественник пошел еще до обеда в придворную церковь, где со вниманием рассматривал изваянное из меди изображение доктора Лютера в человеческий рост на его гробнице и, отходя, сказал: «Сей муж по справедливости это заслужил». По пришествии его в те покои, в которых Лютер жил и умер, было ему показано в его кабинете большое на стене чернильное пятно, и при том рассказана старая басня, что когда доктор Лютер был однажды занят трудами, явился ему дьявол, которой всякими искушениями старался потревожить его мысли, то будто Лютер на сие столько рассердился, что, схватив чернильницу, бросил дьяволу в рожу, от чего и произошло то большое чернильное пятно и по ныне не отмывается. Петр Великий весьма сей басне смеялся и сказал только: «Разве сей мудрый муж почитал дьявола видимым?» При рассматривании сей же стены, когда великий монарх приметил, что на оной написаны были различные имена карандашом, то и не упустил он спросить, что бы это значило, и когда в ответ получил, что это имена чужестранных путешественников, посетивших сие лютерово жилище, которые написали оные с тем, дабы после оставить память, что они некогда там были, то сказал царь: «Ну, так и мне надлежит написать свое имя». Потом тотчас вынул из кармана кусок мела и российскими буквами написал имя свое «Петр», близ вышеупомянутого чернильного пятна. Чтоб сохранить навсегда сие собственноручное начертание российского монарха сделана уже давно около него жестяная рамка, выдавшаяся близ двух дюймов от стены, в поперечнике имеющая около 7 или 8 дюймов с решеткою того же металла, сквозь которую ясно можно читать царское имя. Я так же оное видел и читал в 1735 году на пути своем в Россию. Но что значила последняя литера, того никто сказать и изъяснить не мог.