На этот простой вопрос, он получил достаточно простой и понятный ответ. Мол, так и так. Так как она давно интересуется необычными статуями и скульптурами, в свободное от учебы время, ее заинтересовал всем известный Хранитель. Далее, с округлившимися от таинственности глазами, она шепотом поведала Олегу Павловичу, что, даже говорят, что этот Хранитель, или Илларион, как он числиться в всемирной энциклопедии даже иногда оживает. На что Ректор, невозмутимо, ответил, дескать, брехня это все.
Далее, Джалия, с жаром поведала ему историю этого самого Иллариона (Ректор отметил про себя заглянуть в энциклопедию, потому что второе имя Хранителя он узнал только что), а также про несчастную судьбу трех черно-бурых волков. Которые по легенде, были раньше людьми. А если точнее, женой и двумя сыновьями вышеозначенного Иллариона. В общем, довольно грустная история случилась. В конце она даже всплакнула да и он сделал вид, что прослезился.
Уже после ухода Джалии, которая без умолку трещала еще почти два часа, у Олега Павловича сформировалось стойкое чувство, что его провели. И он был вынужден констатировать один не очень веселый факт. Он так и не узнал, что делала Джалия на Сером Тракте. И с кем она там встречалась.
Приглушенно тренькнул видеофон.
— К вам посетительница, впустить?
На мониторе, появилось изображение Джалии. Она посмотрела на него, улыбнулась и приветственно помахала рукой.
34
— «Встать, суд идет»!
Я покорно, поднялся, машинально оттянув на горле, ставшую уже почти привычной, черную, переплетенную с хаотично разбросанными бусинами полоску из кожи. Хотя, возможно, материал из которого сделана эта полоска, кожей и не был. По крайней мере, тактильные мои ощущения, были приятные.
Неприятное было в другом. При каждом моем движении, эта кожаная дрянь, норовила мне вцепиться в горло, с ярким намерением придушить. От нее у меня уже кадык был весь красный.
Умница, Джалия, постаралась. О, Создатель! Почему ты нас мужчин создал такими легковерными и тупыми?!
Разве не вопило мое чувство самосохранения о том, что ни в коем случае не нужно принимать сей подарок от Джалии. Нет, мы не хотели обижать девочку отказом. Она так красиво рассказывала сказки о том, что Ассасин, мне крайне необходим. Что он будет меня защищать и оберегать.
Нет, мы отрицали очевидное! Как, какая-то полоска кожи, хотя и сделана очень красиво, и судя по всему вещь старинная и ценная, может меня защитить?! Да и от кого?!
А вот то, что это надо других оберегать от меня, эта мысль, конечно не имела право на существование в нашей умной голове!
И мы, естественно, с радостью и готовностью надели сей предмет, сиречь «дрянь», на нашу ставшую такой многострадальной, шейку.
Кстати, мне как-то, не помню кто, говорил, что если вы ведете диалог с самим собой в третьем лице, то это явно выраженный признак начинающийся шизофрении.
Ну да ладно.
Так вот, как только я надел эту полоску, она тут же впилась мне в шею и принялась елозить по ней туда-сюда. Все мои попытки изящно разорвать этот «подарок», не увенчались успехом. Мало того, при этих попытках, Ассасин, недвусмысленно, сжимался на моем горле. Да так, что трещали шейные позвонки.
Джалия, наблюдавшая за моими попытками, увещевала меня, глупого, не дергаться, а принять дар, покорно. Для моей же пользы.
Она права. Правда, я не глупый. Я дебил! Довериться той, с которой меня уже практически ничего не связывало, кроме трех дней в неделю, когда мы с ней расшатывали постель! Ведь знал и чувствовал, не верь! Играй в свою игру, но не верь! Видимо хреновый из меня Спилер. Вернее, еще не Спилер, а непонятно кто. Ведь я еще не родился.
И самое поганое в этой ситуации, Ассасин полностью отрезал меня от моего внутреннего «я». От моей новой силы. От моих новых ощущений и всего того, что я получил в процессе прерванного процесса рождения. В очередной раз, извините за тавтологию.
Объяснить это просто. Представьте себе двухлетнего малыша, который очень любит конфеты. То есть, в один прекрасный день, когда он собственно, и попробовал эти самые конфеты и понял, что их любит.
И теперь, перед ним лежат целые кучи разноцветных и таких вкусных батончиков, которые в ближайшие тысячу лет не закончатся. И эта мысль его, то есть меня, ну, малыша, очень радует.
А в другой день, совсем не прекрасный, приходит симпатичная тетя, к которой малыш, вернее дядя, который тогда еще не был малышом испытывал в свое время любовь.
Но любовь прошла, а малыш и тетя периодически занимаются поваляшками на кровати. Жуть какая!