– Пф, пора бы уже самой решать, куда ходить, а куда – нет, – фыркнул Эдвин. Он запустил в потолок крошечный салют, но тот вышел вяленьким, полетел не в ту сторону и сдулся в воздухе.
Ситуация становилась безнадежной, и я решила взять дело в свои руки: по крайней мере, я в домике была самая трезвая. Под потолком висели пучки сотен трав, каким-то образом в полумраке я нашла среди них липу, мяту, хвощ и чабрец, вскипятила воды и приготовила отвар, которому как-то научил меня колдун.
Вкус вышел паршивый, но я выпила сама и заставила пить Эдвина, так что вскоре нам должно было полегчать.
– Идем-ка, прогуляемся, – предложил он, растирая лицо. – Свежий воздух не помешает.
И мы отправились бродить по лесу, взявшись под руки, чтобы не упасть, – корни деревьев, притаившиеся под ногами, стали моими злейшими врагами.
Листва и ветви сливались в одну мешанину серого, чтобы видеть путь, Эдвин раскидывал в воздухе светящиеся точки, и они тоже плясали перед глазами, как в странном сне.
Мы шли молча, пока вдруг не оказались у озера, а там опустились на берег, чтобы передохнуть. Эдвин привалился спиной к дереву, а я сидела, свесив ноги к воде и упершись локтями в колени.
– Гляди-ка, мы не одни, – проговорил колдун, протягивая руку к озерной глади. Через несколько секунд из-за берега выплыла лебединая стая, одна из птиц устремилась к колдуну.
Белоснежные перья сияли в свете магических огоньков, плавающих по воздуху как светлячки, я затаила дыхание от восторга.
Лебедь выгнул шею и потянулся к пальцам колдуна, затем подплыл ближе и разрешил ему погладить свои перья.
– Хочешь? Он позволит, – Эдвин говорил со мной, но продолжал смотреть на лебедя, улыбаясь и почесывая его шею. – Нельзя быть таким любопытным, дружище, можно плохо кончить…
– Ты говоришь с животными? – я глупо хихикнула, но одернула себя: пора уже брать себя в руки.
– Это не сложно, они понимают намного больше, чем мы думаем, – поведал колдун. Он в последний раз провел пальцами по длинной шее, и лебедь вернулся к своей стае. – Ты и сама это знаешь, разве нет?
Я вспомнила оленей, с которыми дружила, и ворона, и многих других зверят… он был прав. Мысли о них затронули самые счастливые воспоминания, и я поняла, как сильно скучала по этому месту все прошедшие месяцы.
Странно было находиться здесь вдвоем с Эдвином, но почему-то я поймала себя на мысли, что его присутствие меня не тревожит, даже несмотря на то что Томаса нет рядом.
Глядя на колдуна, я видела худощавого, слегка неряшливого чудака, к которому уже привыкла. Однако на самом деле все было не так: на самом деле я понятия не имела, с кем оказалась один на один в чаще леса.
– Эдвин, расскажи мне о том, что произошло, – попросила я. – О том, что случилось с тобой и Томасом.
– Ты все знаешь, – бросил он мне, даже не взглянув. В его тоне снова зазвучали раздражающие скрипящие нотки: он защищался.
– И все же я хочу услышать эту историю от тебя, – я настаивала. Я чувствовала, что если когда и вытяну правду об их прошлом, то только сегодня, в этот самый вечер, и я должна была попытаться. – Что случилось после того, как ты убил колдуна, пленившего тебя?
– Я отправился домой, – сухо проговорил он. – Мне там оказались не рады.
– С чего ты это взял?
Он усмехнулся, скривив губы.
– Стоило мне появиться, отец велел страже схватить меня. Живым или мертвым – это были его слова.
– И что было потом? – я не сводила с него внимательного взгляда.
– Я разозлился, – сказал он, а потом глубоко вздохнул. – Если ты хочешь услышать оправдания, то их не будет. Я не хороший парень вроде Томаса, который просто однажды ошибся, нет. Мне нечем оправдаться, а хотелось бы, особенно сейчас… – Он снова взглянул на меня, его глаза потускнели, лицо странно обмякло, приняв незнакомое мне выражение. – Тогда мне казалось, что я защищаюсь, но на самом деле я не сумел справиться со своими силами и напал на людей. Я был как взбесившийся хорек в курятнике. Томаса тогда не оказалось в замке, он отправился на конную прогулку, а когда вернулся и увидел, что осталось от его дома, напал на меня. Наверное, я бы и его убил, если бы не лицо, – Эдвин опустил взгляд на воду, где отражалась взошедшая на небе луна. – Я как будто увидел самого себя. Того, каким я должен был стать. Настоящий принц, праведный гнев, сияющий меч… Это так поразило меня, что я не смог напасть на него, но что-то сделать должен был. Я превратил его в животное, чтобы он не мог причинить мне вреда и мне не пришлось убивать его защищаясь.
Он замолчал, я обдумывала услышанное, глядя на воду.