Пришлось подчиниться. Иначе Люся пойдет красить одна. Неизвестно, чем это может закончиться.
Когда мы вернулись на жаркое солнце, мне почему-то сразу полегчало. Определенно, подземелья не для меня. Коровкина бегала вокруг дома, ища, где бы намалевать пятнышко тем небольшим количеством краски, которое у нее было. Малярные кисти она привезла с собой по просьбе Марии Гавриловны. Маша решила потихоньку свозить на дачу необходимое для ремонта.
— Вот! Здесь! — Люся показала на небольшие реечки, закрывавшие края небольшого ромба, вырубленного в двери. Что-то вроде простого глазка, размером четыре на четыре сантиметра, с простым стеклом. — Покрасим краешки, будет красиво!
Она откупорила склянку и сунула туда самую тонкую кисточку.
— Сейчас… — закусив нижнюю губу, Коровкина попыталась набрать краску. — Так…
Сухая кисточка провела по рейке.
— Не поняла? — оторопела Люся. — Чего она не мажется-то?
— Дай мне! — Маша выдернула у Коровкиной склянку и повторила попытку. — Хм, да. Не мажет.
У меня закралось подозрение, что это какой-то розыгрыш. Бывают такие предметы, специально предназначенные для удивления. Внуку как-то подарили рюмку. Смотришь на нее, кажется, что там коньяк. Переворачиваешь, а в рот ничего не льется. Может, и эта краска из той же оперы?
Я взяла у Маши из рук емкость и внимательно посмотрела на нее сквозь свет.
— Смотрите, она по стенкам не стекает, — и взболтнула содержимое.
Действительно, краска не оставила никакого следа! Будто твердая!
— Слушайте, давайте это на место поставим, мало ли что, — встревожилась Мария Гавриловна.
— Давайте, — поддержала я.
Люся протянула руку, чтобы взять у меня склянку, но Маша ее оттолкнула.
— Ну тебя! Разобьешь еще по дороге! Дай мне, Вера.
— Сама разобьешь, — обиделась Людмила Марковна. — Ты же как медведь. Это, может, и донесешь, только еще десять таких по дороге раздавишь!
— Дай мне!
— Нет, мне!
Они обе схватились за склянку, а так как от жары мы все порядком взмокли, ладони стали влажными, и дело закончилось тем, что емкость грохнулась на пол и разбилась.
Мы все как завороженные уставились на серебристо-голубой шарик, который и не думал растекаться. Он спокойно лежал среди осколков стекла, не изменив ни цвета, ни формы, ни глянцевого блеска!
— Ой, — поежилась Коровкина, — девочки, что это?
— Ты меня спрашиваешь? — буркнула Маша. — Ты у нас инженер, вот и скажи.
Но Люся была так удивлена, что даже не подумала ответить.
Присев на корточки, мы склонились над шариком.
— Никогда ничего подобного не видела, — пробормотала я, с недоумением глядя на диковинную штуку.
Коровкина осторожно протянула к шарику кисточку и сунула внутрь. Вынула обратно. Следа не осталось ни на кисточке, ни на странной субстанции.
Мария Гавриловна решилась и, осторожно протянув руку, дотронулась до шарика пальцем.
— Холодный, — поведала нам она. — Но приятный.
Мы тоже по очереди потрогали находку. На ощупь голубой мячик казался металлическим. Будто гладко отполированное серебро. Увидев, что невиданная штуковина не причиняет вреда, Мария Гавриловна осторожно подняла ее и, держа в ладонях, стала искать, куда бы ее пристроить.
— Глядите! — воскликнула Люся, ткнув пальцем в место падения склянки. — Вмятина!
Действительно, в старой доске деревянного крыльца была круглая ямка, будто от падения тяжелого предмета! Но шарик в Машиных руках казался совсем легким, почти невесомым!
— По-моему, это какие-то чудеса науки, — предположила я, вспомнив свой разговор с Майей Михайловной о нанотехнологиях. — Гибрид стали и резины. Давайте его куда-нибудь положим, а в понедельник отвезем в институт, где Лукин работал. Там должны знать, что это такое.
— Нет, давайте не будем его отдавать, — надула губы Людмила Марковна. — А может, это клад! Сдадим государству, и пусть выплачивает нам двадцать пять процентов!
— А мне кажется, что это просто игрушка, — скептически заметила Мария Гавриловна. — Каучуковый мячик.
— И что он делал в этой склянке, как ты думаешь? Зачем Михаилу Евфстафьевичу было такую хреновину в реторту запихивать? — тут же заспорила с ней Люся. — Нет, девочки, интуиция мне подсказывает, что это нечто чрезвычайно ценное.
— Я там внизу видела аквариум с металлическими шариками, — встряла я, чтобы они опять не поссорились из-за ерунды. — Сейчас принесу. Положим пока туда, а вечером подумаем, что с ним делать.
Сказано — сделано. Мы устроили находку в аквариуме, поставили на стол в проходной комнате, а сами бросились обратно в подвал искать еще какие-нибудь интересные вещи.