К счастью, не все на вечеринке маньяки-психопаты, и в итоге я сижу за столом с кучей пьяных футболистов, надирая им задницы в различных настольных играх. Я так сильно смеюсь, что у меня болит живот, и впервые с тех пор, как я попала в эту академию, я почти снова чувствую себя нормальной.
Хотя внутри я знаю, что это ненадолго.
И в этом я права. Около одиннадцати часов начинается всё дерьмо, и Крид проносится через сторожку на террасу. Он выключает стереосистему, и вся толпа замолкает.
— Деррик Барр, — слышу я его голос, когда поднимаюсь на ноги и проталкиваюсь сквозь толпу, пока не оказываюсь на террасе, где Крид противостоит этому огромному парню в красной футболке. Я обхожу образовавшийся круг, пока не вижу его лицо. Он не улыбается.
— Чёрт, началось, — бормочет Зейд, явно пьяный. Однако его глаза по-прежнему остры. Он делает ещё глоток из своего пластикового стаканчика, а затем поднимает его в приветствии.
— Скатертью дорожка, Деррик, было приятно с тобой познакомиться.
— Что происходит? — спрашиваю я, но Зейд только пожимает плечами, стоя так близко ко мне, что я чувствую жар его тела. Сквозь лёгкий запах алкоголя и табака я улавливаю аромат герани и шалфея, этот сладко-пикантный аромат, от которого у меня покалывает в носу. — Крид собирается кого-то уничтожить, — произносит он, а затем делает паузу, как будто только что о чём-то подумал. Зейд полностью поворачивается, чтобы посмотреть на меня, приподнимая одну тёмную бровь. Его волосы могут быть цвета морской волны, но брови всё ещё черные.
— Когда Крид решает, что пришло время покончить с кем-то, он делает это одним, чистым ударом. Тристан же любит играть со своей едой. Я никогда раньше не видел, чтобы они терпели неудачу… кроме как с тобой. — Зейд склоняет голову набок. — Срань господня. Кроме тебя, да, Работяжка?
Я поджимаю губы при этом прозвище, но возвращаю своё внимание к сцене на террсае.
Крид босиком, но всё ещё одет в рубашку и брюки, которые составляют форму академии. Его белокурые волосы взъерошивает ветер, но в остальном он неподвижен.
— Ты переписывался с моей сестрой? — спрашивает он, и я вижу, как Эндрю и Тристан оживляются на противоположной стороне круга. Эндрю дружит с Мирандой и со мной, так что в этом есть смысл. Но Тристан? Я всё ещё не могу понять его намерений по отношению к ней. Он явно страстно недолюбливает её брата.
— И что с того? Она большая девочка, — говорит Деррик, опрокидывая свою чашку и сминая пластик. Он швыряет его с края террасы в темноту, что выводит меня из себя — я терпеть не могу мусорить, — но я приросла к месту, переводя взгляд с одного парня на другого.
— Она давала тебе разрешение поделиться своими фотографиями с твоими дружками? — Крид продолжает, его голубые глаза сужаются до щёлочек. Чёрт. Я думала, он ненавидит меня, но лёд в его голосе такой же тёплый, как в глубоком космосе. Деррик проводит пальцами по своим тронутым инеем волосам, его лицо напряжено, как будто он знает, что сильно облажался, но не уверен, как это исправить. — Ну, я задал тебе вопрос, грёбаный неандерталец. Да или нет?
— Какое тебе дело до того, что я сделаю с твоей сестрой? — Деррик начинает отходить, когда Крид протягивает руку и хватает его за плечо.
— Ты не уйдёшь, пока я с тобой не закончу, — говорит он, и больше не растягивает слова в своей ленивой, царственной манере. Вместо этого он говорит так, словно вот-вот потеряет самообладание. — Я предельно ясно дал понять: моя сестра — недоступна.
— Ага, ну, твоя сестра шлюха, — произносит Деррик с грубым смехом, стряхивая руку Крида. Он направляется к раздвижным дверям, и на краткий миг мне кажется, что Крид действительно собирается позволить ему уйти. Глупая я.
— Твой брат, Дэррин Барр, как у него дела в последнее время? — спрашивает Крид, и лёд в его голосе серьёзно вызывает у меня мурашки по коже. Это ужасный, ужасный звук. Деррик останавливается, но не оборачивается. — Потому что, судя по тому, что я видел, он наслаждался своими новыми членами команды больше, чем обычно.
Крид достаёт свой телефон из кармана и отправляет массовое сообщение, которое приходит на все телефоны на этой вечеринке, включая мой. Интересно, откуда у него мой номер, но, с другой стороны, я полагаю, что он мог легко украсть его с телефона Миранды.
«О, Миранда», — думаю я, чувствуя, как у меня сжимается желудок. Не нужно быть гением, чтобы понять, какими фотографиями могли поделиться окружающие. Почему она мне ничего не сказала? Укол боли прокрадывается в мою грудь, но я изо всех сил стараюсь не обращать на это внимания. Мы дружим всего три месяца. Вполне логично, что есть вещи, которыми она со мной не поделилась. В конце концов, я не рассказал ей о своей матери и остановке. Или о том, что она живёт всего в тридцати минутах езды от меня, но за последние двенадцать лет я видела её всего несколько раз.
У всех нас есть секреты, которыми мы не можем или не хотим делиться. Такова человеческая природа.
Я не смотрю на свой телефон, но вижу, что Зейд держит свой. Там есть фотография, на которой какой-то парень в футбольной майке сосёт член другого парня. Мои брови удивлённо поднимаются, когда Деррик рычит и разворачивается к Криду.
— Где, чёрт возьми, ты это взял? — требует Деррик, вставая прямо перед Кридом. Крид на несколько дюймов ниже и не такой широкий, как Деррик, но, честно говоря, Деррик сложен как пикап, и у него немного выпирает живот. Если бы дело дошло до драки, это был бы довольно равный поединок.
— Знаешь, тебе не обязательно это смотреть, — говорит Зак, заставляя меня подпрыгнуть, когда его голос звучит рядом со мной. Я оглядываюсь, но его тёмный взгляд сосредоточен исключительно на Криде и Деррике. — Если ты хочешь, чтобы я отвёз тебя обратно в кампус, я могу это сделать.
— Нет, я… Всё в порядке. — Я скрещиваю руки на груди, чтобы защититься от вечерней прохлады, и обнаруживаю, что мне не хватает дыхания, тревожная энергия овладевает толпой, которая быстро становится заразительной.
— У меня есть ещё много похожего, если хочешь взглянуть, — говорит Крид, снова поднимая свой телефон. Деррик выхватывает его у него из рук, швыряет на пол и раздавливает экран кроссовкой, прежде чем снова вернуться к Криду.
— Ты пожалеешь об этом дерьме, — рычит он, но Крид, похоже, нисколько не обеспокоен.
— Мм, я так не думаю. — Он засовывает пальцы в карманы своих красных брюк и вздёргивает подбородок. — Почему-то я почти уверен, что это ты будешь сожалеть об этом моменте долгие годы. — Его лицо застывает, рот превращается в тонкую полоску льда, а затем он улыбается. Я должна сказать, что между Тристаном и Кридом… ну, если бы я увидела любого из них в тёмном переулке, я бы убежала изо всех сил. — Ты исключён из клуба Бесконечность.
— Ты не можешь принимать такое решение! — рычит Деррик, но Крид только качает головой.
— Могу, и я уже это сделал, так что садись в свою машину и проваливай к чёрту. — Деррик набрасывается на Крида, но близнец Миранды намного хитрее, чем кажется. Он уклоняется от атаки, позволяя Деррику споткнуться, а затем готовится к тому, что здоровяк развернётся. Когда Деррик наносит удар, Крид оказывается рядом, чтобы поймать его. Он использует собственный вес и инерцию Деррика против него, низко пригибаясь, а затем подбрасывает противника в воздух спиной.
Деррик переворачивается через борт и с проклятием приземляется в кусты, Крид стоит над ним, освещённый фонарём на веранде.
— Майрон, возьми пистолет, — говорит Крид, и темноволосый парень в толпе кивает, прежде чем уйти. Пистолет? Какой пистолет? О боже мой, он же не собирается в него стрелять, правда? У меня перехватывает горло, а руки сжимаются в кулаки. Я ни за что на свете не собираюсь стоять здесь и смотреть, как в какого-то парня — каким бы большим засранцем он ни был — стреляют.
Но когда Майрон возвращается, в руке у него тату-машинка, под мышкой коробка с перчатками и маленькая пластиковая коробочка с бинтами и другими различными принадлежностями для оказания первой помощи.