— Мистер Вандербильт, вы знаете, что я не могу обсуждать дела других студентов…
Тристан останавливает слова мужчины взмахом руки. Другой рукой он начинает массировать моё плечо, и я почти таю в своём кресле. Зейд ухмыляется слева от меня, подмигивая мне, когда я смотрю в его сторону. Крид просто выглядит скучающим и совершенно выбитым из колеи. Если бы он был котом, его хвост бы раздражённо подёргивался.
— Я могу назвать каждого студента, который пришёл к вам с жалобой, — продолжает Тристан, его голос подобен чернильному ночному небу, бесконечному и тёмному, но с несколькими звёздами тут и там, которые всё освещают. — И я могу точно рассказать вам, как они получали задания, о которых идёт речь. — Он лезет в карман своей академической куртки и достаёт связку ключей. — Я нашёл это на полу в часовне. — Он бросает их мистеру Кастору.
— И вы ожидаете, что я в это поверю? — спрашивает мистер Кастор, и когда я снова смотрю на него, Тристан приподнимает бровь над своими серо-стальными глазами.
— Поверьте в это, — протягивает Крид, зевая и поводя плечами. — Мы пользуемся большим влиянием в этой школе, или вы не заметили? — его голубые глаза становятся проницательными, и я вспоминаю его стычку с Дерриком. Только на этот раз он защищает не Миранду, а меня.
В моей груди разливается тепло, которому я не могу дать названия. Но это приятное ощущение. Действительно, очень приятное.
— Многие студенты завидуют Марни, — говорит Зейд, засовывая руки в карманы брюк. — Итак, они ополчились на неё. Мы уже позаботились об этом. — Он наклоняет голову набок и проводит пальцами по своим мятно-зелёным волосам, превращая их в море острых шипов. — Этого больше не повторится.
Крид лукаво улыбается, и на мгновение я почти забываю, что он был первым, кто попытался обратиться к персоналу, чтобы доставить мне неприятности. Неужели всё это игра? Они донесли на меня, чтобы спасти? Но нет, какой в этом был бы смысл?
— Сейчас мы заберём Марни. Накажите обвинителей, как хотите. — Крид поворачивается, чтобы уйти, и Тристан убирает руки с моих плеч, предлагая мне одну, чтобы помочь встать со стула. Я осторожно беру его, оглядываясь на мистера Кастора, но его рот сжат в тонкую линию, и не похоже, что он собирается протестовать.
— Давай убираться отсюда, пока он не нашёл, из-за чего ещё придраться, — шепчет Зейд, и мы вчетвером выходим за двери на солнечный свет.
— Что всё это значит? — спрашиваю я, когда Тристан тянет меня вниз по тропинке, а затем заталкивает в маленькую нишу. Его руки по обе стороны от арки, а лицо так близко, что мы могли бы поцеловаться.
— Харпер и Бекки тобой недовольны, — говорит он, протягивая руку, чтобы провести большим пальцем по моей нижней губе. Зейд издаёт рычащий звук у него за спиной, и Крид сужает свои голубые глаза до щёлочек, но они не пытаются вмешаться. — Половина Внутреннего круга, которая нам не лояльна, донесла на тебя вместе с горсткой плебеев. — Тристан улыбается мне, обхватывая мой подбородок рукой. — Но, как сказал Зейд, мы позаботились об этом.
Он внезапно отпускает меня и отступает назад, отчего у меня кружится голова.
— Почему вы, ребята, помогаете мне? — спрашиваю я, моргая от внезапного прилива эмоций. — Я думала…
— Просто продолжай в том же духе, — говорит Тристан, останавливаясь на пути вниз по тропинке, чтобы повернуться и посмотреть на меня. — Мне нравится побеждать только достойных противников. Когда я сокрушу тебя в успеваемости, это будет моей собственной заслугой. — Он отворачивается и оставляет меня с Зейдом и Кридом.
— Поужинаем в столовой? — спрашивает Зейд, наклоняя голову набок и одаривая меня улыбкой, от которой тают трусики. — Я угощаю. — Мои собственные губы растягиваются в улыбке; я ничего не могу с собой поделать. Прямо сейчас я чувствую головокружение от смеси разных эмоций. — Крид?
Он наблюдает за мной, и я не могу избавиться от воспоминаний о танце с ним на зимнем балу. Я чувствовала себя принцессой, попавшей в сказку.
— Я пас, — отвечает он, прислоняясь к краю ниши и упираясь в неё одной ногой. Его глаза встречаются с моими, и между нами проскакивает искра. — Тем не менее, я провожу тебя завтра на репетицию оркестра. Это всё, на что я способен, прежде чем мне захочется вздремнуть. — Он подмигивает мне, сползает по стене и вытягивает одну ногу, держа другую согнутой в колене. Я никогда не видела, чтобы кто-то так нежился, как он, сидя на солнце со сверкающими бело-золотыми волосами и телефоном в руке.
— Я соглашусь с тобой в этом, — говорю я, позволяя Зейду обнять меня за талию. Он ведёт меня по тропинке, и я чувствую странный прилив эмоций в своей груди, как цветок, распускающийся под весенним солнцем.
Я бы хотела, чтобы это чувство длилось вечно.
Глава 19
Вся светская жизнь в подготовительной академии Бёрберри вращается вокруг одного-единственного февральского дня: Дня Святого Валентина.
— Если ты не получишь розу, ты хуже Плебея, — объясняет Миранда, а затем краснеет, зажимая рот рукой. Я улыбаюсь ей, но она уже спешит объясниться. — Это не то, ну… Я обязательно пришлю тебе розу. Тебе не о чем беспокоиться.
— Тогда я тебе тоже пришлю, — говорю я, когда мы идём по коридору к нашим шкафчикам. Я не так часто пользуюсь своим, так как моё общежитие на самом деле находится прямо в здании часовни, но все остальные живут в Третьей башне, так что они набивают их всякой всячиной. Честно говоря, поскольку мы используем планшеты и ноутбуки практически в каждом классе, а учебники по физике уже прошли путь динозавров, шкафчики больше служат социальным центром и местом для хранения личных вещей, которые нужны людям в течение дня. Когда мы останавливаемся у шкафчика Миранды, она достаёт содовую и пакетик кешью.
Однажды я заглянула в шкафчик Тристана и заметила коробку презервативов. Зейд держит там гитару. Я никогда не видела шкафчик Крида.
— Может быть, мой брат пришлёт тебе цветочек? — дразнит Миранда, толкая меня бедром, когда набирает в ладонь горсть орешков. — Он провожал тебя на все практики и репетиции оркестра, да ведь? — я пожимаю плечами, но не могу отрицать, что это правда. Крид водил меня по кампусу, Зейд обедал со мной в столовой, а Тристан просто врывался и заставлял моё сердце биться чаще в случайные моменты.
Может быть… Я получу больше чем просто один цветок от Миранды?
И если так и будет, то, что это значит? Неужели Идолы так издеваются надо мной?
Мне неприятно признаваться, как сильно я хочу этой новой дружбы с ними. Или даже больше. Могло бы получится большее, чем просто дружба…
Розы можно приобрести в течение всей недели в студенческой гостиной, а доставка осуществляется во время третьего урока в День святого Валентина. Сегодня пятница, так что все уже нервничают и готовы к выходным. Люди ёрзают на своих местах и перешёптываются, прикрыв рот ладонями.
Мисс Фелтон оставляет попытки научить нас чему-либо, и мы все в нервном ожидании ждём, когда прибудут букеты. Тристан — единственный член Голубокровных, за исключением Миранды, который учится в этом классе, и мои ладони начинают потеть, когда я вижу, как он хватает свои вещи и подходит, чтобы встать рядом с нами.
На этой неделе я сделала кое-что… рискованное.
Я заказала пять цветов: один для Миранды, один для Эндрю… и три для парней-Идолов.
Я понятия не имею, как они отреагируют на это.
— Ожидаешь каких-нибудь роз? — спрашивает Тристан, и я пожимаю плечами, потому что не хочу говорить ему правду: так оно и есть. Я действительно, по-настоящему жду. Он ничего не говорит, просто ждёт, когда распахнётся дверь и войдёт персонал с огромными букетами роз в руках. Здесь есть бутоны всех цветов, и все они смешаны вместе в радугу цветов разных оттенков.