— Прости, Марни, — произносит он, подходя ко мне и кладя руки мне на талию. Мир качается вокруг меня, но его прикосновение удерживает меня на ногах. — Я не хотел, чтобы это случилось. — Он наклоняется и касается губами моего лба, и, хотя я знаю, что не должна ему верить, я верю. Потому что я этого хочу. — Могу я войти?
Я киваю и открываю дверь квартиры своими ключами. Крид проскальзывает следом за мной, и я позволяю ему остаться на ночь на моём диване.
Глава 23
Когда Миранда, Эндрю, Лиззи и Зак ушли из моей жизни, я осталась с этим пустым, холодным чувством в груди. Проводить время с Тристаном, Зейдом и Кридом, конечно, помогает, но… они все соперничают за моё романтическое внимание, а я хочу друзей, которые рядом просто потому, что им ничего от меня не нужно.
Поскольку это не совсем вариант для меня, я с головой погружаюсь в учёбу, а остальное время провожу либо за игрой на арфе, либо за общением с парнями. Они позволили мне посидеть с ними в столовой, за высоким столом в передней части комнаты.
Харпер и Бекки убивает то, что они видят меня там, но, несмотря на то, что их взгляды полны ярости, я почти всегда нахожусь рядом по крайней мере с одним из парней. Их присутствие действует как щит и сводит издевательства к минимуму.
— Однажды она подкрадётся ко мне в тёмном переулке и перережет мне горло, — говорю я, когда Харпер смотрит мне в глаза с другого конца столовой. То, как она обращается со своим ножом для стейка, мягко говоря, настораживает.
— Она это переживёт, — произносит Тристан, откидываясь на спинку стула и наблюдая за ней. Он охотится за ней, как волк за лисой. Лиса может подумать, что она хищник, но только до тех пор, пока челюсти волка не сомкнутся на её горле. Если бы Тристан хотел уничтожить Харпер, я думаю, он смог бы.
— Есть какие-нибудь известия от Миранды? — спрашиваю я Крида, но то, как он напрягается в своём кресле, говорит мне всё, что мне нужно знать. Она тоже с ним не разговаривает. — Как ты думаешь, она перестанет злиться? — он вздыхает, закрывая глаза от того, что выглядит как сильная головная боль.
— Может быть да, а может и нет. С ней трудно сказать. Наши отношения и так были на острие бритвы. К сожалению, я думаю, что вы можете пойти ко дну вместе с кораблём. — Он постукивает пальцами по столу, его еда остаётся нетронутой перед ним. Я думаю, мы все устали, готовы отдохнуть от общественной жизни, от оценок, от… чего бы это ни было, что назревает между нами четырьмя.
— Итак, насчёт выпускного бала, — начинает Зейд, отодвигая тарелку и опершись локтями на стол. Он складывает руки домиком, его зелёные глаза сверкают, когда он смотрит на меня. — Ты не думала о том, с кем могла бы пойти?
— Меня никто не приглашал, — резко отвечаю я, но ни один из парней никак не реагирует. Крид снова закрывает глаза, как будто собирается вздремнуть, Тристан продолжает пристально смотреть на Харпер с другого конца комнаты, а Зейд с ухмылкой откидывается на спинку стула, прежде чем потянуться за булочкой и маслом.
Тем не менее, он бы не заговорил об этом, если бы у него не было чего-то на уме. Так что, может, я и заканчиваю первый год обучения в Бёрберри без друзей, но у меня будет пара на гала-концерте.
В этом есть доля утешения.
Когда я открываю свою дверь на следующий день, то нахожу три пакета, аккуратно сложенные и перевязанные шпагатом. Сверху лежит записка, которую я осторожно вытаскиваю из-под узла. Когда я открываю его, то узнаю почерк Тристана.
Три принца хотят пригласить тебя на бал, Золушка. Делай свой выбор.
Я хмурюсь, когда собираю и заношу их внутрь, открывая первый, в котором обнаруживаю красивое чёрное платье и маленький кусочек картона с именем Тристана на нём. Во второй коробке — голубое платье с именем Крида. И третье — красное с именем Зейда.
Мои щёки порозовели, и я внезапно почувствовала головокружение от выбора.
Слова Миранды эхом отдаются в моей голове: Как ты собираешься выбирать?
Вопрос в том, хочу ли я выбирать? Все трое парней-Идолов понравились мне больше, чем я когда-либо думала, что это возможно. Они — единственные друзья, которые у меня остались, и даже больше того… Я начинаю думать о них так, как раньше думала только об одном человеке. Это был Зак, и теперь его нет. Я никогда не смогу простить ему того, что он превратил меня в предмет спора. Я просто не могу.
Но это…
Как, чёрт возьми, мне выбирать? И что произойдёт, когда я это сделаю? Потеряю ли я двух других парней? Они перестанут со мной разговаривать?
Любовь — жестокая сучка.
Э-э-э… Любовь? Я не влюблена ни в одного из этих парней. Я быстро закрываю коробки крышками и ставлю их в угол, чтобы они помучили меня. Каждый инстинкт моего тела говорит, что я должна пойти найти Миранду или написать Лиззи, но мне уже столько раз причиняли боль, что я не знаю, как к ним подступиться; мне нужно больше времени. Может быть, летние каникулы станут тем целебным бальзамом, в котором мы все нуждаемся? Немного солнечного света, слишком поздний сон, вагон поезда и его успокаивающая знакомость.
Выключив свет, я забираюсь в постель и стараюсь не думать о выпускном вечере и обо всём, что с ним связано.
Ещё всего две недели, и у меня всё получится. Я переживу свой первый год в академии. И, может быть, только может быть, у меня появится парень, с которым я смогу наслаждаться летом.
«Наконец-то», — думаю я, присаживаясь на край кровати и откидывая с лица выбившиеся пряди волос. Я боролась изо всех сил, но этот год стоил той боли, так как я пробила себе дорогу в список лучших в классе первокурсников, завоевала своё место в оркестре. Мне даже удалось подружиться с хулиганами, которые превращали мою жизнь в сущий ад.
Конечно, я скучаю по своим друзьям. Я скучаю по Эндрю и Миранде, Заку и Лиззи.
— Привет, — говорит Зейд, куря сигарету при распахнутых окнах в ванной. — Не смотри такими грустными глазами. Нам осталось меньше недели в этой дыре, а потом лето, сучки. — Когда он заканчивает курить, он бросает сигарету в унитаз, спускает воду и подходит, чтобы сесть рядом со мной, притягивая меня ближе. Я кладу голову ему на плечо, но меня охватывает беспокойство по другой причине.
Сегодня последний танец в этом году. Он называется выпускной бал, и он проводится для всех студентов четырёх курсов Бёрберри. Для меня это почти как смертный приговор. Эти три платья… они все такие красивые. Я примеряла их по очереди перед зеркалом, отчаянно надеясь на какой-нибудь знак свыше, что я делаю правильный выбор.
Но ничего.
Вселенная полностью предоставила меня самой себе.
— Знаешь, — начинает Зейд, резко выдыхая. — Сегодня вечером тебе следует выбрать Крида или Тристана. — Мои глаза встречаются с его, и я вижу эту сломленную нерешительность в его зелёных глазах. Он выглядит обиженным, когда поворачивается ко мне. — Какого бы из этих придурков ты не выбрала, второй получит удар по своей эгоистичной-заднице и уберётся восвояси. Но, э-э, — Зейд выдыхает и проводит пальцами по волосам, — я останусь здесь. Мне всё равно, кого ты выберешь, Марни.
Лёгкая улыбка появляется на моих губах, когда я переплетаю свои пальцы с пальцами Зейда. Он, кажется, удивлён, что я прикасаюсь к нему таким образом.
— Лжец, — говорю я и кладу голову ему на плечо. Это первый раз, когда он назвал меня Марни. Серьёзно, в первый раз, чёрт возьми. И мне это нравится. — Я уже решила, Зейд. — И у меня есть ответ. Я приняла его прошлой ночью. Это было нелегко. На самом деле, меня всё ещё тошнит из-за этого, но всё сводится к началу года и тому, что они все со мной сделали.
Зейд был плохим. Крид и Тристан были ещё хуже. Я не уверена, что готова простить сожжение книги или чтение эссе. Кроме того, Зейд был первым, кто начал быть добрым ко мне. Это так просто. Я не могу заполучить всех троих парней, и я хочу начать что-то, что могло бы продлиться долго. Что касается Тристана, то его семья никогда бы не позволила ему встречаться со мной, я это знаю. Крид хочет, чтобы его приняли в ряды Старых Денег. Но Зейд… может, он и мудак и такой же элитарный, как и все остальные, но он ещё и рок-звезда. Он идёт своим собственным путём.