Он начал сопеть – хотелось изо всех сил шибануть кулаком по стене, по спинке кровати… Но мебель трогать нельзя, стены дома тоже – здесь все чужое! Разве это поможет? Разве это изменит проклятую уродливую плоть, исправит клыкастое рыло? Дудки! Его удел – жить среди презираемого меньшинства, среди существ, называемых метахомиками…
Что ж, может быть, отлупить себя? Это сколько угодно! Он сжал кулаки и пару раз с силой ударил по скулам. Потом повторил. Еще, еще. Он бил себя до онемения. Только тогда сердце успокоилось, и Питер с удовлетворением подумал – хорошо, что еще чувствительность не потерял!…
Он повеселел – он веселел всякий раз после очередного самоизбиения. Настроение в эти минуты резко повышалось. Потом, отдышавшись и успокоившись, он даже не мог припомнить – что же привело его в такое исступление? Откуда подобный мазохизм? Тролль долго размышлял на эту тему, стоя у окна. Неожиданно за спиной скрипнула дверь, но Питер даже не повернулся. Не хотел, чтобы Эдди видел его лицо.
Тот весело заговорил с порога:
– Ну, дела!… Живем… живем… живем… как бандиты.
– Мы и есть бандиты, – глухо отозвался Питер.
– Что случилось? – удивленно спросил Эдди. Они долго прожили вдвоем и сразу же замечали любой перепад в настроении друг друга.
– Ничего.
– Уж… уж… уж… так и ничего? Ты совсем свихнулся на этой своей биологии. Тебе не кажется, что мозги… мозги… мозги… у тебя стали чуточку набекрень?
Питер повернулся к нему.
– Нет, не кажется. – Он указал рукой на компьютер, по-прежнему стоявший на полу, и добавил: – Все идет отлично. Я как раз размышлял над своими идеями, когда ты вошел.
Эдди засмеялся:
– Ясное дело. Это священное занятие, не то что наши грязные делишки. А вопросы питания тебя не занимают?
– Нет.
– Вот и хорошо. Я сегодня как раз пообщался с одним барыгой насчет наших операций.
– Ты что?! – Питер с презрением посмотрел на друга. Тот усилил натиск:
– Эй-эй-эй, отнесись к этому спокойней. Я просто хочу посмотреть, удастся ли нам…
– Нет и еще раз нет! – Тролль стал энергично растирать лицо ладонями. Надо же – он все быстрее и быстрее катился вниз. Дальше так нельзя. Никак нельзя! Надо отказаться. Прямо сейчас… Но он почему-то промолчал и с тоской подумал, что все начинается сначала. Как в тот первый раз, когда он согласился отправиться на крышу и «осмотреть» место.
– Мы сможем заработать много денег. Мы сможем выйти на таких людей!… Завести такие связи! И работа станет куда безопаснее, – упорствовал Эдди. – Представляешь… представляешь… представляешь, меньше риска, больше денег!
– Эдди, нет! – грозно прорычал Питер.
Торопыга даже отпрыгнул, а на его лице появилось крайнее удивление. Эдди потер руки и оттопырил нижнюю губу.
– Ладно, Питер… Питер… Нет так нет… Просто мне кажется, что ты не до конца допетрил. Ты вдумайся. Это такой удобный случай… – он указал рукой на компьютер, – вот смотри, это хорошая штука, но ответь честно – неужели ты не хочешь иметь лучше? Для твоего же исследовательского проекта? Ты… ты… ты… замечательный… умнейший тролль, которого я когда-либо встречал. Правда… правда… правда… Никто не собирается тебя обманывать. Ты хочешь жить так, как ты хочешь, точно? И ничто не изменит твоего решения. Но кому интересно, что взбрело в голову скверному троллю? Никому. Кроме меня. Я спас тебя, помнишь… помнишь… помнишь?… И теперь я стараюсь во всем помогать тебе. Я не понимаю, почему ты не способен сделать такой пустяк? Не понимаю! Не понимаю, чего ты скис. Другое мне ясно: если мы возьмемся за это, мы будем иметь более двух сотен долларов в неделю. Точно!
Черт его возьми! И на этот раз Эдди оказался прав – Питер давно нуждался в более мощном компьютере. Мало того, ему крайне необходим был допуск к университетскому искусственному мозгу, он должен был познакомиться с новейшими работами по генетике, а это стоило очень дорого.
– Кто?…– спросил он прерывающимся голосом. – Кто сказал тебе об этом?
Эдди несколько минут смотрел на него так, словно собирался что-то сказать, потом потер руки.
– Вот это… это… это… мне больше нравится…
Они шли по улице.
На Эдди поблескивала новая кожаная куртка с множеством карманов, приспособленная как раз для подобных случаев. Он заявил, что выглядит как решительный парень и уж ему-то палец в рот не клади! Вид у него, конечно, был бы очень внушительным, если бы не его постоянное подергивание. Питер нарядился в полувоенную форму, точь-в-точь такую, какую когда-то видел на орке. Он чувствовал себя неуютно – эта работа под «крутого парня» была ему не по сердцу. Всем прохожим сразу видно – настоящий бандюга разгуливает! Но Эдди растолковал ему, что так и должно быть. На улице он обязан выглядеть крутым парнем. Тогда к нему никто не пристанет.