7
Чтобы добраться до Жутких могил, Питеру нужно было пройти добрый десяток кварталов. Сначала он спустился к югу по Стейт, потом повернул на Джексона и двинулся на запад. Огромные, величиной с собаку крысы шныряли по улицам в поисках добычи. Их отсвечивающие красноватым отблеском тела хоть как-то оживляли угрюмую темноту брошенного района. Чем глубже он забирался в городские развалины, тем чаще то слева, то справа мелькали огоньки разведенных бродягами костров. Бродяги старались забираться повыше, на последние этажи бывших административных зданий, давно уже превратившихся в развалины. По-видимому, чем ближе к небу, тем безопасней… Редко-редко в сероватом, подсвеченном свежевыпавшим снежком полумраке теплились очерченные розоватыми контурами, затаившиеся в подворотнях люди. Багряные облачка выдыхаемого воздуха выдавали их.
Тролль уже почти добрался до цели, когда ему под ноги попался обломок бетонной стены, намертво примерзший к тротуару. Питер споткнулся, пригляделся – обломок как обломок, величиной с его кулак… Потом поднял голову и ошарашенно замер – перед ним, в какой-то сотне метров, возвышался остов разрушенной Башни ИБМ. Словно памятник, выполненный скульптором-абстракционистом, Башня была испещрена провалами, местами зияли сквозные дыры, а в них заглядывали крупные яркие звезды. Отсюда, собственно, все и началось – грабежи, взрывы газа, пожары, разрушившие Петлю.
Питер решил, что тот камень, который попался ему под ноги, был первой ласточкой. Чем дальше он забирался в эти омертвелые развалины, тем крупнее становились обломки – в рост с машину, с дом. Искореженные стальные балки, щетина арматурной проволоки, металлические скелеты стен… Одним словом, пейзаж был жуткий, придавливающий душу. Удивительно, но все в этом саду смерти замерло в самых нелепых положениях. Здесь не было классической законченности – всюду ощущался порыв, пафос движения. Казалось, раздайся сигнал – будь то взрыв или пожар, – и все это нагромождение рукотворных чудовищных глыб вновь задвигается, начнет рушиться, раскалываться, гудеть, осыпаться…
Тишина была натянута до предела, до физического ощущения неминуемой беды. Мурашки по его почти слоновьей коже бегать не могли, но Питер шкурой ощущал надвигающуюся опасность. Самое время вытащить оружие!…
Пройдя еще сотню метров неровным, спотыкающимся шагом, он приблизился к двум угловатым бугристым бетонным блокам метров в десять высотой. Они стояли по обеим сторонам Джексон-стрит – этакие колонны, отмечающие вход в древнее заколдованное королевство.
Отсюда и начинались Жуткие могилы.
Миновав пограничные столбы, Питер пробирался через наваленные глыбы и кучи слежавшегося щебня и старался не потерять направление, ему нужно было идти на запад. Это было очень трудно – внутри района, окружающего Башню, улиц не было – от них остались только воспоминания. И все же он должен был сохранить хоть какое-то представление о проделанном пути, без этого ему никогда не выбраться из развалин, но уловить хотя бы намек на бывшую планировку было занятием безнадежным. Тут ни тропинок никаких не было, ни натоптанных дорожек – все в хаотически первозданном состоянии. Что же, живущие здесь выродки по воздуху летают? Нигде ни единого следа присутствия живого. Упыри они и есть упыри…
Не спеша падали снежинки, с ними безмятежно поигрывал ветерок, они плотно ложились на расколотые бетонные блоки, на мусор… Нигде ни единого следа… Действительно, дурное место!
Через десяток шагов, обернувшись, Питер не мог бы с уверенностью сказать, откуда он пришел. Его горячие, пропитанные быстро гаснущим кровавым цветом следы на снегу обрывались в нескольких метрах за спиной. Пройдут минуты, снег занесет их. Занесет всякую память о ком? Его передернуло. Неужели они съедят его? Выпьют всю кровь? Одна надежда – побыстрее разыскать Лендсгейта, поговорить с ним – и бегом назад. Значит, так и будем действовать, все внимание на окружающее пространство, пистолет в руке, чувства напряжены.
Что там слева? Он на мгновение замер.
Позади, чуть сбоку, послышались мягкие скрежещущие звуки. Питер даже не успел повернуться, как упырь бросился на него, сбил с ног и уже на земле попытался вцепиться в глотку. В нос троллю ударил тошнотворный зловонный запах протухшего мяса. Упырь дышал хрипло, звучно, с каким-то омерзительным подсвистом; его холодные, с обломанными длинными когтями руки вцепились Питеру в лицо.
Тролль, ошеломленный и едва справившийся с тошнотой, не сразу дал сдачи. Потом, уже сознательно, метко нанес удар, попытался покрепче взять вампира за грудки – и в этот момент боковым зрением заметил алые контуры, мелькающие между развалин. Так, началось. Добро, как говорится, пожаловать. Наконец он покрепче ухватился за вампира и мощно стиснул его. Тот отлетел на несколько шагов и упал на снег.