Но то, что приснилось ему сегодня, не было похоже на кошмар. Скорее на кинохронику, которую видел уже не один раз… Или на воспоминание о прошлой жизни…
Андрей быстро провел ладонями по лицу, потер пальцами глаза и решительно поднялся на ноги. Первым делом он зашел на кухню и поставил на плиту чайник, после чего отправился в ванную. Включив чуть теплую воду, встал под душ. Вода смывала вместе с дремотной слабостью и воспоминания о странном сне.
Постепенно бодрость и сила возвращались в расслабленное тело. Однако сознание при этом оставалось сумеречным, расплывающимся, как тающий воск. Андрею с огромным трудом удалось вылепить из него одну конкретную мысль, которая, по идее, должна была занимать его весь сегодняшний день. Сегодня должен был наступить завершающий этап опыта по клонированию, одна лишь подготовка к которому заняла у Андрея больше двух месяцев. И если ему не удастся быть сегодня предельно внимательным и собранным, то результат многодневной работы его самого и двух помогавших ему лаборантов можно будет со спокойной совестью отправить в мусорную корзину.
Выключив душ, Андрей обтерся полотенцем и натянул трусы. Расчесывать свои короткие светлые волосы не стал – не имел такой привычки, – просто провел по ним руками, укладывая назад.
Выдавив на ладонь из баллончика немного крема для бритья, Андрей подошел к зеркалу.
Лишь только бросив взгляд на свое отражение, он вскрикнул и в ужасе отпрянул назад, больно ударившись коленом о край ванны.
– О, черт!..
Согнувшись, Андрей прижал ладонь к ушибленному колену. Крем для бритья, который был на другой ладони, оказался размазанным по стене.
Приподняв голову, Андрей с опаской снова заглянул в зеркало. Облегченно вздохнув, он присел на край ванны.
В первый момент, когда он, собираясь побриться, глянул на себя в зеркало, ему показалось, что он видит там совершенно незнакомое лицо. Вернее, он увидел в зеркале свое собственное лицо, которое почему-то показалось ему совершенно чужим.
Вот что значит третий год работать без отпуска. «Все, хватит, в этом году поеду куда-нибудь отдыхать, хотя бы на пару недель… Но только не сегодня. Сегодня – кровь из носу! – нужно быть в институте».
Быстро, стараясь не смотреть на отражение в зеркале, Андрей побрился.
На кухне уже вовсю кипел чайник. Заварив чай, Андрей приготовил себе нехитрый завтрак – бутерброд с сыром и китайскую лапшу, которую требовалось только кипятком залить.
Три дня подряд на улице лил дождь, но сегодня солнце светило, как в первый день творения. На небе, по крайней мере на том его участке, который Андрей мог обозреть в окно, ни облачка. Поэтому, схватив сумку с протоколами опытов, над которыми он вчера просидел до часу ночи, Андрей выбежал на улицу в старых джинсах и светло-голубой рубашке с короткими рукавами.
Даже в самый разгар дачно-отпускного сезона метро, как всегда, было переполнено. Андрей с трудом втиснулся в вагон. Народ, как водится, насмерть стоял возле дверей, ни за что не желая проходить в середину, где было еще достаточно свободно. Не вступая в бессмысленную борьбу с изнывающей от жары и духоты толпой, Андрей остался стоять у дверей. Не сумев дотянуться до поручня, он привалился спиной к стеклу, на котором было написано: «Не прислоняться».
Стоявший прямо перед ним мужчина с огромным животом, которым он придавил Андрея к двери, то и дело тяжко вздыхал и вытирал ладонью пот со лба. Парень рядом с ним, несмотря на давку, пытался читать газету, которую он расстелил на спине своего соседа. Слева, прижатая к металлической перекладине у края сиденья, стояла весьма агрессивно настроенная старушка. Недобро посверкивая глазами, она бросала быстрые взгляды по сторонам, выискивая малейший повод для конфликта.
Андрей откинул голову назад, прижав затылок к прохладному стеклу, и прикрыл глаза…
– Давай!.. Давай!.. Шевелись, покойники!.. Раз-два! Раз-два!..
Упругие струи дождя хлестали по лицу. Мокрые штаны и майка липли к телу. Тяжелые ботинки вязли в дорожной грязи.
Андрей бежал в строю таких же, как и он, новобранцев.
– Раз-два! Раз-два!.. Живее, крысы!..
Это орал бегущий слева от строя сержант.
Дорогу пересекала канава, наполовину заполненная грязной темно-коричневой водой. Солдаты неуклюже прыгали через рытвину. Трое или четверо оступились и, не устояв на ногах, растянулись в жидкой грязи по другую сторону канавы.
Андрей, собрав последние силы, оттолкнулся от земли еще в шаге от канавы и удачно приземлился на другой ее стороне. А вот невысокому пареньку, бежавшему рядом с ним, не повезло. Сил у него, по-видимому, уже почти не осталось, поэтому перед канавой он сбился с шага и засеменил, стараясь сократить дальность прыжка до минимума. Не удержавшись на краю, он, раскинув руки, полетел вниз и с головой окунулся в месиво из воды, грязи и палой листвы.
Андрей остановился и оглянулся назад.
Парень, упавший в канаву, пытался выбраться из нее, но, не находя твердой опоры для рук, раз за разом соскальзывал с мокрого покатого края ямы, превратившейся для него в ловушку, и снова плюхался в грязь.
Андрей сделал шаг назад и, наклонившись, протянул парню руку.
Удар тяжелого армейского ботинка пришелся чуть ниже поясницы. Потеряв равновесие, Андрей полетел в ту же яму, в которой сидел тот, которому он пытался помочь.
Вынырнув из грязной воды, он быстро обтер лицо ладонью и посмотрел наверх.
На краю ямы, упираясь в бока кулаками, стоял ухмыляющийся сержант.
– Ну и как вы теперь собираетесь оттуда выбираться? – спросил он, обращаясь главным образом к Андрею.
Андрей скрипнул зубами, но ничего не ответил.
Сержант посмотрел на часы.
– Ужин через десять минут, – сообщил он. – В столовой вы должны быть чистыми и в сухой одежде. Если опоздаете, останетесь голодными.
Развернувшись на каблуках, сержант быстро зашагал в сторону казарм.
Стоя по пояс в грязной холодной воде, Андрей смотрел в серое осеннее небо, закрытое плотной пеленой сумрачных облаков. Едва заметное пятно света отмечало то место, где находился Борх-1. Маленький, желтоватый, похожий на апельсин Борх-2, и в ясные дни едва заметный, сегодня вообще не был виден. По народной примете это означало, что дождь не прекратится еще три дня…
– Молодой человек!.. Гражданин!..
Кто-то сильно потянул Андрея за рукав.
Андрей открыл глаза и увидел прямо перед собой лицо старушки, которая, оттерев в сторону пузатого мужика, стояла теперь прямо перед ним.
– Вам плохо, молодой человек? – пристально, как на допросе, глядя Андрею в глаза, спросила она.
– Да нет… – не очень уверенно ответил Андрей.
Он и в самом деле чувствовал себя вполне нормально. Замешательство его было вызвано тем, что он не сразу сообразил, где находится. Секунду назад ему казалось, что он сидит в заполненной водой яме, и вдруг – лето, жара, метро…
– А ну-ка! – Привычным движением руки, по-деловому, старушка ткнула острым локотком в живот стоящего позади нее мужчину. – Пропустите! Вы что, не видите? Человеку плохо!
Последние слова она произнесла достаточно громко для того, чтобы в ее сторону посмотрела половина вагона.
– Человеку плохо! – теперь уже работая исключительно на публику, произнесла старушка. – Освободите место! Дайте присесть!
– Все в порядке, – быстро схватив старушку за руку, заверил ее и весь остальной вагон Андрей. – Я просто задумался… Мне на следующей выходить.
Старушка бросила на Андрея неодобрительный взгляд.