Библиотекарша повернулась к онемевшему Аполлону, который продолжал стоять на месте.
– Вам что-нибудь нужно? – спросила она.
Аполлон показал в сторону сумок мужчины, оставленных возле письменного стола.
– Я собирался помочь вам разобраться с этим человеком.
Библиотекарша перевела взгляд с сумок на Аполлона.
– Но вы сами справились со всеми проблемами, – добавил он.
– Это моя работа, – сказала она.
Он пригласил ее на ужин, и библиотекарша, пробивая чеки за купленные им три книги, вежливо отказалась. Распродажи в подвале библиотеки проходили каждую пятницу, и Аполлон вернулся туда через неделю, а потом приходил снова и снова. Со временем она сказала, как ее зовут. Эмма Валентайн.
Через пять месяцев после первой встречи она наконец согласилась пойти с ним на свидание.
Глава 8
Пытаясь произвести на Эмму впечатление, Аполлон пригласил ее в крошечное заведение на Томпсон-стрит, где подавали суши, но им пришлось постоять в очереди на улице. Из-за времени года – была поздняя осень – ожидание на открытом воздухе стало подобно стоянию внутри холодильника, оба отчаянно дрожали к тому моменту, когда садились за столик, и успели выпить бутылочку горячего саке до того, как им принесли еду.
Аполлон узнал, что Эмма выросла в Вирджинии, в крошечном городке под названием Бунс-Милл. У нее была сестра Ким, старше Эммы на одиннадцать лет. Их родители умерли, когда Эмме было пять, но она больше ничего о них не рассказала.
Ким стала официальным опекуном Эммы, когда ей исполнилось восемнадцать; она начала работать и вырастила сестру вместо того, чтобы отправиться в Джефферсоновский колледж медицинских наук в Роаноке, куда ее приняли. И только после того, как Эмма окончила среднюю школу – и поступила в Виргинский университет, – Ким наконец пошла учиться в колледж, чтобы стать медсестрой. С тех пор как ее родители умерли, Эмма помнила, что проводила время только в трех местах: дома, в школе, и в Южной библиотеке округа, в двадцати минутах от Роанока.
– Моей любимой библиотекаршей была женщина по имени госпожа Рук, – сказала Эмма. – Она помогла мне повзрослеть не меньше, чем Ким.
Их ужин прекрасно складывался, и они уже начали распивать вторую бутылку горячего саке и тянуться друг к другу через маленький деревянный столик. В кафе было полно посетителей, для официантов остались совсем узкие проходы, и Аполлона задевали всякий раз, когда кто-то из них проходил мимо. Однако он ничего не замечал. Он слушал Эмму.
– Госпожа Рук усаживала меня перед телевизором, если Ким задерживалась. Так она могла начать закрывать библиотеку. Я смотрела все, что могла найти для детей. Однажды, когда мне было двенадцать, я случайно выбрала один фильм. Мне понравилась картинка – пара полуобнаженных черных людей с копьями.
– И тебе захотелось его посмотреть? – спросил Аполлон.
– Это был единственный в библиотеке фильм с черными людьми на коробке. Конечно, я захотела его посмотреть! Он назывался «Киломбо». Его сделали в Бразилии. Госпожа Рук пришла проверить, чем я занята, увидела, что фильм уже идет, убедилась, что у меня есть занятие, и вернулась к своим делам.
К этому моменту Эмма успела опьянеть и громко рассмеялась.
– Госпожа Рук не могла знать, что фильм рассказывал о восстании рабов в Бразилии и в нем рабы убили множество португальцев! Я очень хорошо к ней относилась и не стала обсуждать с ней «Киломбо». Я знала, что она придет в ужас, и не хотела ее расстраивать, не позволяло воспитание. Однако мне фильм понравился, и я хотела смотреть только его.
Эмма склонила голову набок, взглянула на потолок и улыбнулась.
– Фильм шел на португальском языке с английскими субтитрами. Мне нравилось, как звучал язык. Прошло некоторое время, и я сумела убедить госпожу Рук заказать еще несколько бразильских фильмов. «Прощай, Бразилия», «Поезд к звездам» и «Бродяги и король футбола». Наконец госпоже Рук пришлось перестать покупать бразильские фильмы, потому что любовь одной девочки к Бразилии не могла оправдать стоимость фильмов. Но она сделала для меня вполне достаточно. Я поняла, как велик мир. Больше, чем Бунс-Милл. И я захотела его увидеть.
– Один из твоих глаз больше другого, – сказал Аполлон.
Он только сейчас это заметил. Разница была совсем небольшой, но возникало ощущение, будто Эмма вглядывается в мир гораздо внимательнее, чем большинство людей. Или просто Аполлон в нее влюбился.
Эмма опустила голову и прикрыла рукой большой глаз. Может быть, его замечание показалось ей обидным. Аполлон сомневался, что сможет как-то смягчить неприятное впечатление, поэтому сказал первое, что пришло ему в голову: